Гоночная неслась на огромной скорости. В ней трое. Среди них женщина. Кто же из них тот самый?… Когда вышли на межконтинентальное шоссе, Эллис подумал: а вдруг в комиссии стало известно об отступничестве Крауфа? О том, что он попал в переделку с новыми властями и, возможно, пойдет на сговор с ними? Тогда вряд ли эти люди пришли бы в госпиталь к Крауфу. Или они не имеют отношения к комиссии.
По межконтинентальному ехали долго. Эллиса уже начала утомлять серая лента дороги между редкими белыми зданиями сельскохозяйственных комбинатов. Потом начались леса — зона отдыха. Вероятно, все-таки не то — эти трое едут развлекаться. Эллис совсем приуныл и чуть было не потерял из вида гоночную машину, когда она неожиданно для него свернула на боковую трассу.
Он остановился. Посмотрел, как гоночная ушла за кустарник. «Другой дороги здесь нет», — подумал он и повернул в сторону города.
Порой Эллис до боли отчетливо понимал, что обида, которой, по сути, и не было, завела его слишком далеко. На дорогу, где все зыбко и неясно. Уж не перехитрил ли он свою судьбу, исковеркав дорогу, по которой было так уверенно, легко и надежно идти? К тому же дела принимали оборот еще более неприятный, чем предрекал министр. В рискованные планы Эллиса вмешался еще и землянин. Чем он опасен? Комиссия семнадцати была нужна Эллису лишь затем, чтобы, опираясь на нее, прибрать власть к своим рукам, а не делить ее с Оуном и его соратниками. Но привези землянин на Беану правду об Аркосе и Великом перелете, расскажи он всему этому сиротскому, выросшему в интернатах поколению, которое составляет основное население Беаны, что такое деморфин, который сначала обратил людей в рабов, а потом убил их, какую роль во всем этом сыграли Верховные, поток гнева сметет и самого Эллиса, и порождение Верховных — комиссию семнадцати, на которую Эллис сейчас делал свою ставку. Справиться с этим потоком не помогут ни самый жестокий террор, ни самая извращенная демагогия о защите морали, нравственности, прав человека. Эллису самому было жутко, когда он читал отчет о так называемом перелете.
Ставя машину в гараж, Эллис грустно напевал свой любимый мотив. А в целом все же, хотел он думать, день прошел неплохо. Он узнал, где их логово. Вошел в квартиру, прошел на кухню, налил себе вина, собрался выпить и услышал голос своей невесты:
— Здравствуй, а меня ты не хочешь угостить? События последнего времени научили Эллиса ничему не удивляться, но появление Ингит его поразило.
— Ты… — прошептал он пересохшими губами, — откуда ты? Как я рад, что ты не забыла меня! В моей жизни многое изменилось! Знаешь, я теперь большой человек…
— Знаю…
— Тебе, наверное, сейчас трудно живется? Но теперь все наладится. Мы будем жить вместе, все будет хорошо.
— Сейчас большинству живется нелегко.
— О, да ты, конечно, голодна. У меня есть все! — Эллис засуетился.
— Спасибо, — в голосе Ингит прозвучала насмешка. Эллис не обратил на это внимание.
— Я понимаю, я все понимаю. Но не говори так. Конечно, трудно сразу вернуться к прошлому. Это пройдет, главное, что ты пришла. Ведь ты же пришла…
— Да. Но не за тем.
Эллис невольно обернулся. И увидел направленный на него пистолет. Он понял, что помешать ей не сможет. И он прошептал:
— Помоги справедливости, брат мой… Ингит остолбенела
Первым делом я обсчитал на компьютере «Байкала» возможную траекторию полета космического корабля с Беаны. Компьютер указал мне и оптимальное время для старта, до него оставалось теперь несколько часов.
База словно вымерла. Ни Оуна, ни его подчиненных. Следы обыска… Значит, и здесь побывала комиссия семнадцати.
К счастью, я быстро нашел Бэкки. Она была в редакции.
— Тут такое творится, — закричала она в трубку, — так все улаживается… — Я ни слова не понял, Бэкки, как всегда, захлестывали эмоции, и, остановив ее на полуслове, я начал:
— Слушай внимательно. Аркос жив. Но корабль твоего отца там не садился. Слышишь? Не садился… Но кажется, я могу найти его, даже, возможно, транспортировать на Беану На Аркосе я оставил радиосвязь моей космолодки. — Бэкки молчала. Но по звукам в трубке я понял, она плачет. И сказал: — На базе я один. Вылетаю в полночь. Жди меня на базе не позднее завтрашнего полудня.
Я направился к «Байкалу». У дверей рубки меня остановил телефонный звонок, и я услышал голос Оуна:
— Я никогда не верил сплетням о твоей гибели.
— Благодарю… — все, что у меня нашлось в ответ, — где вы, Дзей?
— Читай газеты, узнаешь. Прошу тебя, навести Крауфа, он в центральном госпитале.
— Что с ним, где вы, Дзей? — снова спросил я, но Оун положил трубку.
На базе мне удалось найти последний номер «Производственного континента».
Итак, во главе нового демократического правительства мой тихий инженер. Это меняет дело. Надо ехать к нему, рассказать об Аркосе. И нужно, чтобы в поисках пропавшего космического корабля и в поисках разгадки трагических событий на Беане приняли участие и люди планеты. Это же их дело. По пути к Оуну я решил навестить Крауфа.
У постели Крауфа дежурила пожилая сиделка. Увидев меня, она тихо выскользнула из палаты.
На Крауфа было больно смотреть.
Он силился улыбнуться:
— Я не ждал вас, Алексей…
— Что случилось? Кто посмел?
— Вам нужно немедленно улетать. При нынешней ситуации остается только удивляться, как вы еще живы. И вы и Бэкки… А у вас, Алексей, самая страшная роль — роль соглядатая.
— Какая ситуация? О чем вы говорите, Элдар?
— Эллис, вы не знаете его, но запомните это имя, Эллис ищет членов комиссии. Но не для справедливого возмездия. Увы, это я понял только здесь. Он найдет их и для своих целей начнет использовать, они жестоки, они пойдут за ним. Эллис узурпатор… Помните о Моррисе, о нем писала мать Бэкки? Эллис достойный его преемник Но вместе с тем, как всякий подлец, он боится… Поэтому он хочет знать, что тебе известно об Аркосе…
— Чем я могу помочь вам, Элдар?
— Дело не во мне. В беанцах. Эллис поднял черное знамя.
— Вы говорили об Эллисе с Оуном?
— Увы, да. Но Оун пребывает в розовой эйфории.
Крауф умолк на полуслове, в комнату вошла сиделка со шприцем в руках. Я простился.
Из госпиталя я отправился прямо в бывшее Верховное ведомство. Мне удалось встретиться с Дзеем Оуном. Встреча вышла натянутой и бесполезной. Оун не поверил мне. Эллиса Оун хорошо знал, считал его надежным человеком. И тут в разговор вступил темноволосый человек, сидевший спиной к нам, — он разбирал документы в пухлой папке.
— Я бы серьезнее относился к Эллису, Дзей, — мрачно заметил он. — Я бы не доверял бы ему полностью.
— Это наш попечитель безопасности, — представил мне его Оун, заметив мой интерес к этому человеку. Я внимательно смотрел на него, он был довольно молод, но в его темных волосах уже пробивалась ранняя седина.
К рассказу об аркосской цивилизации Оун отнесся с восторгом:
— Вот, наконец-то мы протянем друг другу руки! В едином порыве мы объединим усилия и преодолеем искусственный, ненужный барьер, что возведен между нами общими врагами. Вы должны рассказать об Аркосе сегодня же на нашем заседании Совета попечителей.
— У нас будет время для подобного выступления. К тому же завтра у меня будут новые факты. Сегодня в ночь я стартую. Будьте осторожны, — сказал я на прощание Оуну, — берегите себя и своих друзей.
Он пожал мне руку.
… Стартовал я нормально. Правда, к моему удивлению, в момент старта на Беане погасло освещение. Главный континент погрузился в глубокий мрак. Только за кромкой океана слабо светилось зарево — продолжал работу Производственный континент. «Что же случилось на Главном?» — забеспокоился я. Но когда «Байкал» выходил за пределы беанской атмосферы, я увидел: Главный континент вновь озарился переливами огней.
Ингит знала только одно — Эллис назвал пароль, и она выполнила свой долг: привезла его на виллу. Конечно, ей могли возразить, что тот, Дрибл, тоже назвал пароль. Ну и что? Тот пришел сам. Этого она привела. Есть определенная разница. В конце концов он знает пароль, а друг он или враг в этом можно разобраться…