Войско Василия остановилось в двадцати метрах от десяти метровой стены, которая окружала город, По своим каналам Василий уже знал, и про «Голиаф» и про прибытие чужаков, которые как он думал и есть те самые демоны, Он дал ультиматум Микловану, чтобы тот в течении суток выдал им демонов, а если он этого не сделает, то тогда он возьмёт город штурмом, а после: не оставят и камня на камне, Петицию на двух рукописных листах с рисунками подразделения и Шарика в сопровождении гонца он послал к Микловану. Сам же дал указ войску окружить город и разбить шатры. Вооружённая до зубов пятитысячная орда, что собралась на войну с нечистым, плотным кольцом окружила столицу миклованской империи.
Джек и его команда быстро взобрались на стену города, чтобы, как и другие тысячи любопытствующих, посмотреть, что происходит с другой стороны; но увиденное не прибавило хорошего настроения; как и говорил Шарик: «предугадать нелогичное поведение арианского народа – непростая задача».
– По наши души, – сказал Стив и сразу добавил: – Бежать не куда.
– А никто бежать и не собирается, Мирон со своей компанией, такой же демон, как и мы, и вдобавок все видели когда приземлялся «Голиаф». Поэтому, – обнадёжил Сильвер, и его слова придали большей уверенности всему подразделению.
– Нам бы замаскироваться, и где-нибудь притаится, – предложил Фёдор, – Шарик что говорил?
– Притаиться то можно, а вот как, и где?.. представление рыжего о маскировке по сравнению с нами, – покачала головой Джина.
– Если я бы смог, то бы в кота замаскировался, – захихикал Марк, – А лучше бы протонную винтовку мне дали, они бы тогда у меня сами маскировались.
– Если да кабы – это одно, но если будут по одному с города выпускать и проверять как следует, маскируйся, не маскируйся, всё равно повесят, – подытожил Стив и через секунду добавил: – Если конечно не замаскируешься, как та тётушка-дедушка: хрен знает, что, – и засмеялся, – Интересно, где, то чудо лазит.
– А ты видел, как он в бабу замаскировался – прямо шпионский прохфессор, если бы та бабёнка, мне под пиво попалась, ты только прикинь, – толкнул Стива вбок Марк и рассмешил всю команду; на что Джина ему сказала, что думает бог знает о чём, только не о том чём надо.
Джек поддержал Марка и сказал, что тут о чём хоть не думай, если поймают, то пиками заколют однозначно или порубают мечами – без суда и следствия, а то что боевой дух в их подразделении остался непоколебим так это только им плюс.
Но реальность происходящих событий понемногу откладывала груз на их души и картина «Войско перед боем» – заставила каждого из команды призадуматься о происходящем; Шарик как всегда был по делам и спросить, что делать дальше было не у кого.
Бригады Василия начали разбивать шатры и разводить костры для приготовления пищи, И сразу стало понятно, что они здесь надолго и всерьёз.
После долгих и нудных, поисков Миклована, Мирон нашёл его в погребе, где он вместе с Вероникой сидел в полной темноте, Подвал по приказу императора был забит едой и вином, а также сюда были снесены все сундуки с золотом и другими драгоценностями; Миклован Передириевич натянул на себя дырявый мешок и подпоясался верёвкой – рыжие волосы помазал сажей.
– Миклуха, а что ты тут делаешь?
– Закрывай, Мирон, закрывай быстрей двери.
Сейчас этот император вызывал весьма жалкое чувство, и Мирону очень хотелось, чтобы он здесь и остался: до конца своих дней, но Передириевич был ключевой фигурой, и до всего этого, ещё и оставался действующим императором.
– Миклуха вылазь с погреба, дело есть.
– Какое ещё дело? Скажите им что я бедный и золота у меня нет.
После этих слов, до Мирона, однозначно дошла вся озабоченность этой личности, и в ответ он только звонко рассмеялся.
– А помнишь сколько раз, я тебе говорил, нечего понты колотить, нечего?! – ткнул он его пальцем в голову, – Ну и чудо ты!.. – не мог остановиться Твердохлебов, – Сплавят всё твоё золото в слитки, а тебя скормят твоим окуням, – глумился он над Миклованом, и тот зарыдал как маленький ребёнок.
Вероника сидела рядом с императором на сундуке золота, и ничего не могла понять, что на самом деле происходит.
Степан стоял рядом, с масляным фонарём и тоже умирал со смеху, Миклован совсем раскис, и Мирон решил больше его не трогать, и ему стало даже его немного жаль, ведь он был тем самым, что сделал из него сам Твердохлебов: за многие годы сотрудничества; хотя гнилые гены императора играли, тоже не последнюю роль.