Выбрать главу

Из скупых пояснений охранника выходило, что сам он тайной не владеет, но слышал, что подлинный побег из джунглей выглядит так же, как мой случай с палочками, и ворота здесь не при чем. Проблема только в том, что такой необходимый покой приходит редко.

Сразу закончив писать, я мгновенно уснул, и меня разбудили, как мне показалось, через десять минут. Будил охранник:

– Почему спишь в рабочее время?!

Не своим от усталости голосом я выдавил: «Вы всех работников поморите, если ночлега не будет. Хоть полчасика…»

– Мне повторить? Обычно ясно с первого раза! – не унимался тип.

Понимая, что пререкания бесполезны, я сгреб свои кости, кожу, мышцы – все, из чего состоял, – и на шатающихся ногах направил эту кучу вглубь зоны «D».

Глава 5

Второй и третий день походили друг на друга, если не считать, что добавился еще больший дефицит сна. Я уже знал, как правильно устраиваться на ночлег, чтобы не нарываться на животных. Но от зверя сомнения спасения еще не придумано. Он, гнусный, говорил мне прямо в мозг, и, несмотря на усталость, я по три-четыре часа не мог уснуть. Он будто раскачивал меня, не давая застыть на той мысли, после которой погружаешься в дрему.

В один из дней я услышал из динамика:

«…После сорока они нередко страдают бессонницей. Причина в возросших жизненных противоречиях. Порой, как говорят исследования, несбывшиеся желания, к которым человек испытывал усиленное стремление…»

– Мне тридцать четыре, приятель, – крикнул я. – Ты меня рано списываешь. Лучше бы колыбельную спел, глядишь, я и перескочу «несбывшиеся желания» да закемарю пораньше…

Избитая мною в первую ночь трубка оказалась контуром, вернее сказать, она стала контуром после того случая. Она, металлическая, тоже сомневалась, да решила потом пойти навстречу. Растения, предметы, разнообразные твари в «D» быстро меняли функции, как только я концентрировался на них или приступал к работе. Мало-помалу дело двигалось, и даже охранник стал замечать изменения. Я после этого сподвигся сделать о нем запись в своем свитке:

Надзиратель

«Охрана – это производное самих джунглей, такое же, как ростки или вьющиеся лианы, из которых соткан непроходимый зеленый занавес. Я удивлялся, как охранники могут быть продажными, нарушать свои обязанности и, по сути, идти против самих себя – ведь они часть джунглей. Скоро в себе самом я распознал изъян – такую же слабость, как предательство охранниками своей природы.

Типичный, самый распространенный охранник по форме повторяет человека, с небольшими видимыми отличиями в теле. Май говорит, что надзиратель серый и внутри его оболочки постоянно движется дым снизу вверх вдоль позвоночного столба. Я не могу так сказать и вижу его как человека. Физиономию он может принимать каждый раз новую, но это редко. Обычно он похож на одного очень знакомого мне человека, очень знакомого… Охранник появляется из серых туманных облаков, которыми окутаны джунгли. В часы, когда светит солнце и облака становятся вялыми, можно вытворять пакости, поскольку охранник не настолько активен и может знать о нарушениях, но не реагировать сразу.

Будь его воля, он непременно отменил бы солнце, но без солнца какая жизнь? Здесь все умрет. На грани уничтожения джунгли оказывались несколько раз, если быть точным – каждый год. Хранители, спятив, начинали замыкать облака несколькими кольцами, так что делалось темно. Даже обычная ночь в джунглях отнюдь не романтическое времяпрепровождение. Темнота таит в себе только опасности. Логика природы: заключенные в нее спонтанность и гармония ночью прекращают свою игру, и с наступлением сумерек в силу вступает хаос».

– Ты проникаешься атмосферой этого участка? – внезапно заговорил цербер. – Может, тебе мало еды, которую я приношу?

– Еды, может, и вправду мало, вот только не думаю, что со мной что-то происходит. Неужели я похудел? – удивился я.

– Хватит дурачиться! Завтра примешь антидот, и следи за речью, у тебя через слово сомнения. Будь мужчиной! – взбодрил страж.

– Может, оружие поможет? Кабы мне пистолет, наверное, всех хищников пострелял бы, – не унимался я.

– Может, этим оружием лучше поправить тебе мозги?! В этом будет больше проку. Ну же, заканчивай быстрее, на эту зону тебе не больше недели. Я все сказал! – строго отрезал охранник и исчез.

– Он сказал «на эту», правда? – не поверил я. – Честной Господь, ведь верно, в каждом предложении вопрос… или нет? Может, врет он все, эксплуататор? Должно быть, в еду что-то сыплет, чтобы я запутался?