– Да, известно все! Интеллект просчитывается, а поведение предсказуемо, потому что подчиняется рассудку.
– Тогда просчитывай, довольно обсуждений… считай!
– Я хорошо определяю, что должен делать в данный момент. Таким, как ты, свойственно давать советы, к которым сами дающие никогда не прислушиваются.
– Ишь ты, как…
– Сейчас необходимо решение, а не расчеты, и не волнуйся, твое поведение никак не связано с отправкой в следующую Зону.
Он снова принялся кивать головой, будто хотел оттуда что-то вытряхнуть, потом стал вполоборота, и я перестал видеть его физиономию – неужели так там все не по-детски, в этой Джи?
Потом охранник выпрямился и подошел вплотную, и через секунду мы были в новом месте. Бесплатный перевозчик сразу сделал мне знак не двигаться, а сам возобновил свои мыслительные потуги. Я повернулся посмотреть пейзаж.
Часто бывало, что в первые часы на новом месте приоткрывался намек на то, чего здесь можно ждать. В глаза бросались странные деревья или дикие лианы с гроздьями обезьян. Здесь все было нормальным, если не сказать аккуратным. Растения выглядели сочными, а плоды на деревьях спелыми и хорошо налитыми природной силой. С ветвей, игриво раскачиваясь, свисали упитанные змеи, и я дорисовал в воображении, что пристрой к одной змеюке рядом другую, то вышли бы качели. К тому же, нередко змеи сцеплялись друг с другом, словно в поцелуе. Змей можно было разглядеть и в траве – они кружили, как волчок, оставляя ровные примятые окружности, что и придавало земле ухоженный вид.
– Неизвестно, сколько тебе еще впереди, – раздался наконец голос охранника, – сейчас сосредоточься на этой зоне. Задание будет готово рано утром завтра. Очень рано утром, так что ты должен быть во всеоружии.
Наверное, у меня был удивленный вид.
– Привыкай к меняющимся обстоятельствам. Встать придется в четыре утра – я не дам проспать. У тебя новый электрофакел, темнота тебе будет нипочем. Сегодня, прямо сейчас, подыщи место для отдыха и найди открытые коммуникации – все, что есть поблизости. Вот флажки!
Охранник протянул мне пакет со светоотражающими тряпочками, их было немало. Зачем это все?
– Укрепишь на стыках и возле пульп! Возьми еще вот это большое мачете – маленького будет недостаточно.
Мурашки пробежали у меня по спине.
– Здесь опасная зона; если завтра твоя работа не удастся… произведем возврат. Да, и никаких поездов, самолетов, ни на чем не ездить – все фиксируется.
Я понял, что камера слежения где-то рядом. И точно: на дереве в десяти метрах от нас что-то блеснуло на высоте первого сука. Так бликует оптика на снайперских ружьях… или камера.
– Не надо вопросов – они только запутывают, но не проясняют, а ясность тебе пригодится. Еще вот змеи: если увидишь, что они любезничают друг с другом, обходи подальше. Те, что кружатся на земле, безопасные. Вся остальная информация будет тебе мешать. Подъем в 4.00.
Цербер растворился в зелени.
– Будет только мешать, – огрызнулся я, – тебе не мешает, а у меня значит, голова не логическая, и все лишнее в ней мешает. Кретин!
– Ну, как тебе? – спросил голос откуда-то сверху.
Я пожал плечами:
– Так себе…
Над головой никого не оказалось, и я поинтересовался:
– Что значит – ну как?
Покрутив головой, я наконец увидел звуковую колоночку – мой старый приятель динамик! Давненько его не было слышно. Но минутку, он ведь раньше не задавал вопросов! Поучал, афоризмы всякие подкидывал.
– Приятель, ты забыл свою работу, – начал я с ним, как с другом, – нужны намеки, как здесь себя вести, что делать; посуди, информации мало, охранник пугает размытыми предупреждениями. Как в такой неопределенности прикажешь работать?
– Следуй одному пути, говорил Конфуций, наставляя искателя, – когда же возникнет у тебя желание попробовать путь другой – попробуй, скоро убедись, что для тебя он пуст, и возвратись на дорогу, которую предстоит пройти тебе одному. Если ты мудр, то вовсе не станешь пробовать чужой путь…
Динамик замолчал, оставляя непонятным, было это наставление высказано мне, или то была часть радиопостановки? Голос чтеца был очень драматичным – люди между собой так не беседуют.
Я медленно поплелся по своему пути в обход шевелящихся в траве кругов. Свое длинное мачете я использовал как трость и предупреждал каждый шаг тычком в траву или в пространство между корнями.
Хотелось понять это место, почувствовать, что тут необычного, есть ли здесь люди. Надо понимать, что если такие и водились в этом краю, то были дикими, а то и вообще людоедами. Поэтому-то «доброжелатель» и вручил мне настоящее оружие.