Хомяков озирается и спрашивает:
— Бухгалтера нет на месте?
После чего украдкой подходит к столу Захаровны, берет печать и шлепает на документ, который принес с собой.
***
Через несколько дней Захаровна ревет как белуга:
— Как вообще можно было подписать этот акт? Если бы я знала, никогда бы на такое печать не поставила. Это же бред! К нам теперь может налоговая придраться!
Она прячет печать фирмы, которую у нас и в самом деле при Марии привыкли брать кто ни попадя, в сейф.
— За все отвечает главный бухгалтер, потому доступ к печати отныне будет только у меня и у директора.
***
Хомяков, снова просовывает голову к нам в комнату.
— Входи, Петя, — приглашает Олеся.
Хомяков гнусно улыбается, прищуривая глазки:
— Я войду-у-у, уж я как войду-у-у...
В нем есть какой-то особый талант — опошлить любое слово.
***
Сегодня к нам в бухгалтерию зашел индивидуальный предприниматель Зайчиков. Олеся не шутила, это здоровый мужик с недобрым взглядом, покрытый синими татуировками. Смеяться над его фамилией у меня нет никакого желания.
***
Тем временем на фирму должны взять сметчицу, и ее собираются посадить к нам в бухгалтерию. Свободного места тут нет, потому Лесько решает отсадить меня к Васе, который с недавнего времени сидит в отдельном кабинете.
***
С Васей мне нравится гораздо больше, нас в комнате двое и тут гораздо спокойнее, если не брать в расчет постоянно звонящие Васины телефоны.
***
По словам Олеси, с новой сметчицей что-то не так. Каждый день она приходит с опухшим лицом и жует жвачку. Один раз Захаровна даже просит меня посидеть с новой сотрудницей в их отсутствие, присмотреть за вещами.
Олеся решает позвонить на ее предыдущее место работы. Там подтверждают, что да, сметчица пьющая. Ее сразу увольняют, она успевает отработать всего лишь несколько дней.
***
Мне кажется, пьющая сметчица — это хороший персонаж для рассказа. Кто о ней еще напишет, кроме меня.
***
Вася мне жалуется:
— У Карманова новая идея — чтобы все сотрудники носили бейджи с именем и должностью. Не знаю, у кого он это подсмотрел, может, в кино. Даже мне повесить хочет. Представляешь, серьезные люди на переговоры приезжают, а у меня бейдж приколот на груди «Василий, заместитель директора».
***
Заглядывает Андрей. В руках у него пачка денег.
— Ты до которого в офисе? — спрашивает он.
— До 18.
— Придет сегодня Хомяков, можешь передать ему деньги? Он до пяти часов должен забрать.
— Не вопрос.
***
Хомяков так и не появляется. Я не знаю, что делать с этой пачкой, не брать же домой. Решаю положить ее на ночь к Васе в сейф.
***
С утра заходит Хомяков.
— Давай деньги, — говорит он.
— У меня нет, они в сейфе у Васи.
— А где Вася?
— Не знаю.
Вася, в самом деле, с утра еще не появлялся. Толстое лицо Хомякова краснеет.
— Ты понимаешь, что мне нужно ехать подрядчикам платить? Где мне теперь взять столько денег? Ты, что ли, дурной, на хуя ты их в сейф совал?
— А что мне было делать? Сказали, что ты придешь вообще вчера в пять.
— Ну, пиздец, — ругается Хомяков и выходит из комнаты.
***
Курю на крыльце. Рядом конструктор Миша. Он улыбается.
— Тут Хомяков ходит по кабинетам, рассказывает, что пиздить тебя собирается.
***
В конце концов, Хомяков занимает деньги на соседней фирме и уезжает. Я пересказываю историю вернувшемуся Васе.
— Не обращай внимания, — говорит он.
***
С утра на фирме переполох. С недавних пор возрос в разы платный интернет-трафик — до нескольких гигабайт в день. Захаровна в шоке, грозится убить Билла и того, по чьей вине приходят огромные счета. Сисадмин Билл ходит задумчивый. Лесько и Карманов бегают по комнатам с воплями: «Какая сука что качает?»
Я лажу по сети не более обычного, однако все равно опасаюсь, что вся эта заварушка меня тем или иным образом заденет.
***
Билл, как врач в больнице, обходит по очереди каждый компьютер и проверяет его на вирусы. Все чисто.
— Не знаю, что и делать, — говорит он. — Остается только одно.
Он засовывает руку куда-то под стол и отключает модем от розетки.
— Надо будет письмо отправить, включите.
***
Неожиданно в наш с Васей кабинет заходит православный священник. Его появление ничто не предвещало. Он в черном, с бородой, на груди крест. Зычным голосом он просит помочь его храму деньгами или поставить хотя бы пару окон бесплатно. «Не оскудеет рука дающего», — повторяет он.