— Русская плетёнка выглядит очень соблазнительно, — начал Теодор. — Могу я предложить самый первый кусочек моей дорогой Хильдегард, прелестной имениннице?
Она мягко улыбнулась ему:
— Спасибо, Теодор.
Сюзанна подумала: «А что здесь делает нотариус? На скромном семейном празднике? Что это мама замышляет?»
— Позвольте мне проявить некоторое самоволие и взять на себя роль хозяина дома, — продолжал Теодор своим звучным голосом. — Кому налить кофе? Кто хочет кусочек яблочного пирога? Он ещё горячий. А вот это — пирог «Дунайские волны».
Карин подозрительно косилась на него.
После того как кофе был налит, а пироги розданы, за столом установилась тишина. Слышалось лишь постукивание вилок да изредка прихлёбывание кофе.
— Просто лакомство, настоящее лакомство этот яблочный пирог! — Теодор пытался преодолеть угнетённое молчание за столом. Но никто не поддержал его попытку завести разговор.
Сюзанна смотрела за окно в сад. Под большим ореховым деревом всё ещё стояли старые качели из её детства. Мать всё оставила как было. «Внукам пригодится», — сказала она однажды. Но никаких внуков так и не появилось. Качели сиротливо прождали пятнадцать напрасных лет.
Через несколько минут гнетущего молчания заговорила Аня.
— Как дела в клинике, Сюзанна?
— Сейчас всё спокойно. Такое впечатление, что новые земляне хотят переждать зиму, прежде чем появиться на свет.
— Их легко понять, — сказала Аня. — Такой собачий холод.
— Сегодня были всего одни роды. Правда, они длились четырнадцать часов. В конце концов пришлось вытаскивать бедняжку за уши.
Хильдегард тихо вздохнула.
Аня засмеялась:
— Наверняка это была девочка: ей хотелось прихорошиться перед выходом.
Сюзанна покачала головой:
— Нет, на сей раз мальчик. Среди них попадаются такие норовистые упрямцы. — Она бросила беглый взгляд в сторону Роберта.
Тот отодвинул свою тарелку и сунул в рот сигарету.
— А как насчёт большой любви, Сюзанна? Наша юная акушерка ещё не отыскала себе сказочного принца?
— Сейчас мне не до личной жизни, — уклончиво ответила она.
— Кому налить ещё кофе? — спросил Теодор.
Нотариус благодарно подставил свою чашку.
— Я бы посоветовал вам отведать «Франкфуртской короны».
И снова давящее молчание. Через какое-то время Карин попыталась перевести разговор на другую тему:
— Ну, Регина, а как вы провели отпуск в этом году? Можно я отгадаю? Это был круиз по Карибскому морю или сафари в Восточной Африке.
Регина стряхнула крошки со своего уникального тёмно-синего платья и отрицательно покачала головой:
— Ни то ни другое, Карин.
— Тогда, наверное, горнолыжные спуски в Альпах?
— Пешеходные странствия в Тоскане.
— Да что ты говоришь! Это теперь в моде?
Регина колко усмехнулась:
— Модно — едва ли. Это эксклюзивно. Альтернативный отдых, индивидуальные идеи. Самоидентификация в сказочном ландшафте.
— Ну, — спросила Аня, — удалось себя идентифицировать?
— Всё это происходит под профессиональным руководством пастыря странников.
Карин раскрыла рот:
— Кого-кого?
— Менеджера-природоведа, — подключился Роберт.
Клубы дыма от его сигареты плыли в сторону Карин, она отгоняла их рукой.
— Пастырь странников — это что-то вроде проводника, — высокомерно пояснила Регина.
— А почему нельзя так и сказать — проводник?
— Кто-нибудь хочет отведать великолепного чизкейка? — прогудел Теодор. — С изюмом, выдержанным в роме. Это поэма! Хильдегард, моя бесценная, только теперь я понимаю, чего я был лишён все эти годы.
Мать молчала.
Наконец она допила свой кофе и легонько постучала ложечкой по фарфору. Это прозвучало как звон колокольчика. Все подняли головы. «Началось», — с ожиданием подумала Сюзанна.
Именинница торжественно повысила голос:
— Дорогие мои дочери! Милая Карин! Дорогой зять! Дорогой господин Эммрих! Мой милый Теодор! Сегодня, в мой шестидесятый день рождения, я хочу сообщить вам две вещи, которые призваны сыграть важную роль в моей дальнейшей жизни. Во-первых, я хотела бы официально представить вам моего дорогого спутника жизни, господина Теодора Вагнера.
Он расплылся в улыбке, как медовый пряник, раскланиваясь на все стороны.
— Это ты прекрасно сказала, моя дорогая.
Она кивнула ему и продолжила:
— Теодор сделал мне подарок ко дню рождения — круиз по Средиземному морю, после чего мы на несколько месяцев уезжаем в его загородный дом на юге Франции. А осенью я собираюсь купить себе в городе маленькую квартирку. И тут я перехожу ко второй теме.
Она сделала паузу, с удовольствием отмечая, насколько ей удалось всех ошеломить.
«А этот Теодор, как видно, с деньгами», — подумала Сюзанна.
— Как вы все знаете, — продолжила свою речь Хильдегард, — мы с вашим покойным отцом всю жизнь работали в поте лица, чтобы построить этот дом — оплот вашего беззаботного детства, — чтобы поддерживать его и рассчитаться со всеми долгами. И вот он наконец свободен от всех ипотек и залогов. Жаль только, что ваш любящий отец... — Серьёзность на её лице на мгновение сменилась печалью, — ...не дожил до этого дня.
Она снова сделала паузу. Регина, Аня и Сюзанна вопросительно переглянулись. Затем мать вздохнула и продолжила:
— Для меня этот дом слишком велик, поэтому я хочу подарить его... одной из моих дочерей.
Все смотрели на неё с напряжённым вниманием. Роберт загасил недокуренную сигарету. Регина после некоторой паузы спросила:
— И кто же из нас троих эта счастливица?
— Та, что окажется самой достойной и будет нуждаться в этом доме больше всех остальных.
Регина воззрилась на мать:
— Что-то я не понимаю. Мы все имеем равные и законные права на это владение.
Хильдегард посмотрела на неё и сказала скорее печально, чем укоризненно:
— А я имею право на внука.
— О, мама! — простонала Регина. — Давай не будем снова об этом!
Именинница оставила этот стон без внимания и заявила:
— Ваш покойный отец и я дали вам возможность получить хорошее образование, хотя ради этого нам приходилось экономить на своём желудке. Но до сих пор ни одна из вас не удосужилась порадовать меня внуком. У тебя, Регина, уже громко тикают биологические часы. Тебе тридцать шесть, ты замужем уже десять лет. Но вместо того чтобы использовать это время для создания респектабельной семьи, вы с Робертом покупаете себе пентхаус в сити. Я уж не говорю о вашем роскошном автомобиле и двух экзотических поездках в год. Двойной доход без детей делает всю эту роскошь возможной. Но задумывалась ли ты когда-нибудь о том, что даже самый дорогой и большой «мерседес» никогда не скажет вам мама и папа?
— Прошу тебя, мама! — взмолилась Регина, не скрывая раздражения. — Это наше собственное решение, за которое мы ни перед кем не должны оправдываться.
Хильдегард проигнорировала это возражение и повернулась к Ане:
— Ты тоже не намного моложе, тебе тридцать четыре. Ты в своём детском саду уже столько лет нянчишь чужих детей. Почему бы для разнообразия не повозиться со своим? Я не собираюсь поднимать вопрос о вашем с Карин партнёрстве. Сегодня на это смотрят уже терпимее, и я не могу не считаться с этой общей терпимостью. Но и лесб... — Покосившись на Теодора, она проглотила конец слова и поправилась: — ... две женщины тоже могут иметь детей.
— Всё это не так просто, — оправдывалась Аня. — Детей для усыновления мало, на всех не хватает, и при всей общественной терпимости предпочтение всё же получают пары с обычной ориентацией.
Мать кивнула:
— Я наводила справки. Есть адреса в Голландии, где вам могут помочь обзавестись родными детьми.