Зоя сразу поняла, что разводят, что плакала ее сумочка. Хорошо еще, телефон из кармана, перед тем, как выйти на сцену, вытащить забыла. Но это она потом подумала, что хорошо, а поначалу, когда он зазвонил посредине песни, она так не подумала. Она вообще не успела подумать, а на автомате сделала из этого часть шоу — поднесла трубку к уху и запела в нее… Публика аплодировала… А через неделю Зое позвонил сам владелец ресторана, известный в городе бизнесмен Александр Брагин. Извинялся за своих, за их тупость, пригласил поужинать, обещал все утрясти.
Ну, Зоя и пошла. А как же? А вы бы не пошли? Дело принципа! Тем более, что Брагин пригласил ее в свой же ресторан, в котором у нее и свистнули сумочку. А это как-то делало все прозрачнее. Прислал в назначенное время шикарный лимузин с баром, музыкой и светомузыкой в стиле семидесятых. Зоя такую от отца знала. Отец тоже был музыкантом. Лабал по ресторанам все это ретро. Ну, для него-то оно ретром не было. Для него оно было актуальным… Зоя выпила для настроя немного коньяка из мини бара.
Скоро приехали. Город невеликий. От края до края — минут двадцать на тачке, не больше. А весь центр можно за те же двадцать минут вдоль и поперек пешком обойти. В этих двадцати минутах была сосредоточена вся культурная жизнь. Здесь вам и театр, и кинотеатр, и рестораны, и музей, и бутики, и антикварная лавка, и библиотека, и секретный притон для любых категорий граждан.
На одной из немногочисленных улиц старого города и располагался ресторан Александра Брагина «Веселый Бражник».
Шофер обошел машину, открыл перед Зоей дверь. У входа он передал ее швейцару и откланялся.
— Александр Туманович вас ожидает!
Ее провели в отдельный кабинет.
За столом сидел мужчина годам к шестидесяти, но не наполовину облысевший, заплывший жирком кругломордый господинчик, какого Зоя ожидала увидеть, слушая в лимузине музыку ретро, а подтянутый, загорелый, седеющий джентльмен, эдакий слегка потрепанный мачо. Он вышел из-за стола навстречу ей и галантно поцеловал руку.
— Прошу!
Зоя присела за стол. Александр Туманович сел напротив.
Официант разлил по бокалам вино.
— За знакомство! — Бражником поднял бокал. — Александр…
— А по отчеству?
— Для вас, Зоя, я Александр.
Выпили.
— Что закажете? — Он чуть заметно кивнул.
Официант положил перед ней меню.
— Выберите сами, — Зоя отодвинула. — Вы, как хозяин, должны лучше знать, что лучше.
Бражников улыбнулся.
— Вот что, братец, — сказал он официанту, — неси-ка все то, что я считаю у нас лучшим.
— Сделаем, Александр Туманович.
И сразу стол начал заполнялся изысканными закусками и деликатесами, среди которых было много таких, что, описывай-не описывай, в рот не положишь.
И скоро уже, несмотря на разницу в возрасте и положении, они о чем-то непринужденно, как старые друзья, болтали, разбавляя беседу романтическими возлияниями.
— Зоя, вы мне очень нравитесь, — после пятого фужера сказал Александр. — Так легко мне еще ни с кем не говорилось, хотя уж кто-кто, а я‑то могу часами трындеть ни о чем с кем угодно… Но сейчас… Я впервые говорю то, что хочу сказать, и слышу то, что мне нравится слышать.
— Вы, наверное, всем девушкам такое говорите, — вылетело у Зои заученное, и сразу же она пожалела об этом, потому что вдруг поняла, что Александр ей нравится.
— Шутите?
— Вы догадались!
— Я догадливый. Иначе бы мы здесь не сидели… Тридцать лет назад я начинал в этом задрипанном тогда заведении официантом, и поклялся себе, что куплю эту дыру, и превращу ее в рай для дураков. И, как видите, я это сделал. — Бражников обвел пальцем потолок. — Нет, я не хвастаюсь перед вами своими достижениями. Я говорю это для того, чтобы пояснить мысль, — он снова наполнил фужеры. — Все то, чего я добился, не стоит того, что происходит сейчас… Вы, между прочим, так и не заглянули в сумочку…
— Ах, да! — В самом начале, как только они сели за стол, Александр вернул ей сумочку. Но не ту, которую у нее украли. Новую. Она одна стоила, как сто Зоиных вместе с содержимым. А какое-то содержимое, судя по весу, и в этой присутствовало. Но Зоя не стала смотреть, пусть думает, что ей до лампочки. Потом посмотрим… Она открыла и нашла в ней разную дорогую косметику, пачку купюр, перетянутую резинкой, и много чего еще недешевого, например, шикарную зажигалку с камушками, и какую-то бархатную коробочку. — Что это?
— А ты открой.
В коробочке лежало кольцо. Очень изящное. Сверкнул бриллиант.
— Я нашел его на дорожке, когда бегал по вечерам, завязывал с вредными привычками. А на нем, видишь, змея и чаша… Золотая змейка бриллиантик, как чашу, обвивает… Видишь?.. А тут к дому, смотрю, скорая подъезжает, а на кузове такая же эмблема — змея и чаша. Знак, значит, — надо завязывать. И с тех пор долго держался. А недавно опять… сорвался. И, не поверишь, было мне видение — отдай кольцо девушке, что пострадает по твоей вине. А тут ты, и сумочку у тебя украли, — он накрыл Зоину руку своей и надел ей на палец кольцо. — Давай, выходи за меня! Мне кажется, это тоже знак!