— А что-то случилось? — Деловито уточнил я, на всякий случай приготовившись падать вместе со стулом набок.
Но Анна Викторовна удержалась — прикрыла глаза, с силой сжала край стола, выдохнула.
— Нет, ты меня не выбесишь. Я тебя давно раскусила. — Прищурилась подполковник. — Выводишь меня из себя, изображаешь из себя умного, и нет тебя в кабинете.
— Там конвойные за дверью, да? — Пригорюнился я тихонько.
— Именно. Я тебя абсолютно спокойно размажу тонким слоем, скатаю в коврик и сдам прокурору.
— Давайте сначала про домового, — поморщился напоказ, хотя внутри и сжалось, и похолодело.
— Он ворует у соседей.
— Что делает? — Показалось даже, что не расслышал.
— Я холодильник утром открыла, там хлеб, колбаса, сыр и пиво.
— Так, я все правильно понимаю: вы встали с утра, было красивое туманное утро, вы сделали зарядку, сходили в душ, вам захотелось поесть, вы открыли холодильник, а там хлеб, колбаса, сыр, пиво — сделали себе отличный завтрак, помыли посуду… А домовой тут причем?
— Михаил!!! — Рухнула ладонь на столешницу.
— Да что случилось-то? — Недоуменно развел я руками
— Не было вчера ничего в холодильнике! Он был пустой! Масло, зелень не в счет, — успокоилась подполковник.
— Кура в морозилке, — подсказал я.
— Да, еще курица. Никак не выкину.
— Попросите домового, он сделает.
— А, так ты знал…. — Протянула она.
— Я вам сразу сказал, домовой считает квартиру своим доменом…
— Домик! Домик — ты сказал!
— Да? — Почесал я затылок. — Нет, ну так оно и есть — домик как домен, а квартира вокруг — зона ответственности. Враги ж не в его домик ломиться будут, а в вашу дверь. Потому — да, мусор он выкинуть может… Занавеску там зашторить, полотенце вам в ванну подать. — Настороженно продолжал я, глядя в бешеные глаза шефа.
— …
— Да, я немного ошибся, когда объяснял.
— …
— Виноват.
— …!!! А почему у соседей крадет⁈ — Кончился поток бранных слов в мой адрес.
— Видимо, тот студент из метро был более амбициозен, и теперь бес считает своей территорией весь ваш дом. — Попробовал я подыскать объяснение.
— Амбиции, допустим, от студента. А воровать продукты от соседей и тащить в холодильник — это от тебя, верно понимаю⁈
— Не, от меня там любовь и забота. Как вы утром без бутербродов-то.
— Ты, придурок жизни, хоть понимаешь, какое число бытовых убийств происходит на почве внезапно вспыхнувшей ревности? — Вновь вспыхнули гневом ее глаза. — Когда возвращается муж домой, а там его колбасу кто-то сожрал⁈
— Так попросите домового вернуть колбасу обратно!
— Как я ее верну, если я ее уже съела⁈
— И сыр⁈ Убийца! Сколько семей ты развалила этим утром⁈
— Не ори на меня! — Раскрасневшись, шеф ослабила ворот.
— В общем, купи новую колбасу и попроси домового положить ее на место. — Примирительно подытожил я.
— И попросить больше так не делать?
— И приказать больше так не делать. — Поддакнул я, легонько улыбнувшись.
— А он послушает? — Скептически фыркнула подполковник.
— Конечно. От меня в нем страх. Ты ж в любой момент мне жизнь поломать можешь. Просто так, из-за ерунды — как сейчас.
Шеф, вместо ответа, отчего-то отвела взгляд и заинтересовалась бумажками на столе — пару листков переложила из пачки в пачку.
— А домовой — полезный. — Укоризненно продолжил я, уловив смену настроения. — И такой, чтобы как у вас, вообще редкость. Когда-нибудь я услышу за него «спасибо».
Судя по отсутствию новой ругани в мой адрес — вроде, обошлось.
— За что «спасибо»? За седой волос? — Буркнули в ответ.
— Вы б еще квартиру подпалили, чтобы домового сжечь. Ой как бы злились на меня! Эти, которые в коридоре, сапогами бы по мне попрыгали, чтобы вас успокоить.
— Ты не перегибай, — поморщилась Анна Викторовна.
Ничего-ничего, надо ж докопаться до чувства вины, замурованного в ней глубоковатенько.
— Так что, будете размазывать и нести прокурору?
— Если твой домовой соседей в квартиры пускать не будет — придется.
— Не тронет он соседей. — Упрямо давил я голосом. — Это ж жильцы его территории! Чем они успешнее, тем больше можно у них своровать. Шучу. — Отреагировал я на тяжелый взгляд. — Но болеть они точно меньше станут. Если захотите, конечно. Давайте я вам лучше инструкцию по домовому напишу? Что он может, чего делать не станет, что лучше ему не приказывать, и как придумать правильное имя?
— Бери, — придвинули ко мне лист бумаги и ручку. — Пиши.