Он приказал убрать это убожество. После этого далеко-далеко на горизонте начала заниматься заря, сначала узкая слепяще-белая полосочка, потом ленточка, а вскоре всё вокруг заиграло нежным розовым светом.
— Ты не человек, — сказал приглушенный женский голос.
Рэм понял, что обращаются к нему.
— Но я мыслю, — ответил он. — И я не биоробот. По замыслу я должен был заменить нынешнего человека.
— Пусть так. Значит, ты проект. Именно поэтому ты обращаешься ко мне с инфицированной территории?
— Как, то есть, инфицированной? — не понял Рэм. — Нормальная территория, всё растет, всё плодится.
Вместо ответа он увидел часть земной территории сверху, с большой высоты. В центре красовался гнойного цвета маленький пузырь, который потихоньку пульсировал и помаленьку увеличивался. Под пузырем появилась надпись: «Масштаб времени: в одной секунде — десять суток», вслед за чем пузырь стремительно увеличился и занял половину обзорного пространства. На поверхности пузыря пунктиром обозначилась площадочка в одну двадцатую его величины, под площадочкой появилась надпись: «Первоначальный размер Объекта». Далее пузырь сделался прозрачным. Обведенный пунктиром Объект был зеленого цвета, то есть, как бы занят лесом, остальная же площадь до нового периметра цвет имела совершенно непотребный и смердело от неё соответствующе.
Да уж, показано всё было весьма реалистично.
— Что будет с инфицированной территорией? — спросил Рэм.
Ответа не последовало.
— Что будет с Объектом? — не отставал Рэм.
Молчание. Да что же это такое?
— Вернуться ли серафимы?
— Об этом мне не докладывают.
Розовый свет замигал, начал понемногу гаснуть.
— Если не секрет: кто построил противометеоритную защиту? — спросил Рэм, чувствуя, что связь вот-вот прекратиться.
— Повелители Венеры.
Розовый свет погас.
Рэм открыл глаза, захотел сесть, но голова закружилась, и он решил не спешить. На всякий случай подмигнул в черный глазок видеокамеры.
— Порядок? — сказал искаженный динамиками голос Мусатова. — Поднимайся к нам.
Глава 31. Флешка
— Что-нибудь видели? — спросил Рэм, заходя в кабинет.
— А как же, — ответил Мусатов. — И сразу возникает вопрос: что значит «Ты не человек»? Ты обращённый?
Бланшар с Лернером смотрели на Рэма, первый с недоумением, второй с плохо скрытым злорадством.
Рэм улыбнулся и утвердительно кивнул.
— Вот тебе, бабушка, и тринадцать лет, — пробормотал Бланшар. — А кто такой обращённый? Суперчеловек?
— Я, вроде, отвечал, — сказал Рэм. — Или этого не было?
Бланшар открыл было рот, но Мусатов жестом остановил его.
— Наверное, над программой нужно поработать, — сказал он. — На записи сплошные помехи, работал только динамик, да и то с пятого на десятое. Первые твои слова разобрать можно, а дальше увы.
— Можно посмотреть запись? — спросил Рэм.
— Пожалуйста.
Запись на внешнем носителе была, но такая, как будто рядом включили генератор помех — ничего не разберешь.
Это было весьма странно.
Бланшар вновь открыл рот, но Мусатов сказал:
— Всё, вопрос исчерпан. Идите, господа исследователи, пообедайте, а после обеда в библиотеку — повышать свой теоретический уровень. На сегодня испытания закончены. Жан, будь любезен, пройди ко мне.
Рэм чувствовал себя оплеванным. Вроде бы всё шло хорошо, контакт-то был, да ещё какой. Для первого раза ого-го какой контакт. Да и в программе он не сомневался. Какое может быть сомнение, если диалог состоялся. Не мог же он сам придумать про Повелителей Венеры…
Рэм плелся следом за вышагивающим впереди Лернером, у которого каждый шаг был, как его, Рэма, полшага, и злился. Злиться, конечно, было не хорошо, но отвлекало, однако нет-нет, да и всплывали этакие раздраженные нотки. Типа: нет, это ж надо придумать — повышать свой теоретический уровень. Замучаешься пыль глотать в этой библиотеке. То ли дело родной комп. И так далее, и тому подобное…
Мусатов тем временем вызвал Саврасова и вместе с Бланшаром отправился к Мортимеру.
При его появлении Тамара расцвела, как майская роза, но Мусатов ограничился тем, что поцеловал её нежную душистую ручку и, пропустив вперед Бланшара, вошел в кабинет начальника.