– По крайней мере, он будет у нас на глазах. Но, чур, больше его ни во что не посвящать!
– Тогда прежде чем он вернется, тебе стоит прочитать вот это.
Лиза вытащила из сумочки конверт и протянула Калебу.
– Стало быть, это от Крушителя. Почему ты не отдала мне его раньше?
– А сам ты как думаешь?
– Не знаю, Лиза. Все так запуталось. Я никогда не подумал бы, что Тедди может работать против нас, но теперь… Уж и не знаю, кому я могу доверять.
– Извини, я получила его только сегодня утром. Неужели ты бы хотел, чтобы я отдала его в присутствии нашего мэра, который столь необычно себя ведет?
Калеб оглядел ее с головы до ног.
– Ты можешь мне верить, Калеб, и ты знаешь это, разве не так?
– Извини, я не поэтому. Я просто сражен твоей красотой.
– О, прошу тебя, – Лиза притворилась смущенной. – Я бы тебя поцеловала, начальник, но боюсь, ты снова лишишься чувств.
Возможно, следственная бригада и отчаялась найти некий стиль в действиях злодея, но из того факта, что теперь Крушитель избрал две жертвы, мне было совершенно ясно, что он придает какое-то значение этому числу. Казалось, наших сыщиков такая возможность интересует меньше, чем надуманная связь с Ряжеными, которую я лично уже начал считать пустой тратой времени, особенно если такой выдающийся гражданин, как Босс Твид, готов был поручиться за эту организацию. Нет, на мой взгляд, ключ был в цифре «два». Два трупа… Второе убийство… Два и два… Дважды два… Четыре… Че-ты-ре…
Пока я ходил взад-вперед по своим апартаментам, вновь и вновь прокручивая в голове создавшееся положение, меня словно кирпичом ударило: «Иди!», «ЧЕ-тыре»… «ЧЕ-рез…»! Убийца, как я и подозревал, хитроумно зашифровал свое послание: «Иди через…»! Я так возгордился своим открытием, что наградил себя чувственным поцелуем в предплечье, как делал всегда, когда считал, что заслуживаю этого.
И все же мое озарение было омрачено физиономией с поблекшего дагерротипа, подписанного «Главный подозреваемый», который выпал из дневника Спенсера. Что бы это могло значить? Подробности расследования наверняка поразят чье угодно воображение, а то и вообще перетряхнут глубинные представления человечества о мире. Я несколько раз набрал номер сотового телефона Венделла.
– Венделл? Венделл? Ты меня слышишь?
Связь была неважной.
– У тебя голос, словно ты в сортире.
– Так и есть. Меня вот-вот разорвет.
– О, извини, я не вовремя?
– У тебя 30 секунд.
– Как публика?
– Полупусто. Такое время года. Знаешь, дети пошли в школу…
– Ну да, конечно. Ладно, не стану тебя задерживать. Я нашел кое-что действительно стоящее. В дневнике Калеба – снимок главного подозреваемого. Того парня, которого они считали Крушителем. Теперь я знаю, почему это дело так и не было раскрыто. Сможешь заскочить ко мне утром?
– Может быть. Если сделаешь мне оладьи.
– Не буду я тебе делать никакие оладьи. Позавтракай заранее. Я тебе не кухарка.
– Если уж я должен тебе помогать, ты мог бы по меньшей мере покормить меня завтраком.
– Эй, я не нуждаюсь в твоей помощи! Я просто хотел показать тебе снимок. У меня от него просто мурашки бегут. Невероятно, но я знаю, кто этот парень!..
Неожиданно на том конце провода послышался громкий треск, затем все смолкло.
– Венделл? Венделл? А, ладно, – сказал я. – Утром расскажу. Отдыхай!
Я повесил трубку и снова рухнул в свое уютное кресло. В течение последующих шести часов я играл в гляделки со знакомцем на дагерротипе. (Нет нужды говорить, что он выиграл.)
В тот момент, когда Рузвельт, Смит и Спенсер садились на Геральд-сквер в надземку, чтобы добраться до Кони-Айленда, маленькая Резвушка из банды Замарашек шустро ползла через бульвар; на ней был чистый подгузник, а в зубах она держала ручку небольшого ведерка.
Возле свалки на улице Ривингтон Замарашки собрались вокруг лежавшего в забытьи мужчины. Они уже обтерли грязь с его лица, но никому из них он не был знаком.
– Покушать, видать, он любит, это уж точно, – сказал Цыпочка.
– Мы рискуем, если оставим его здесь, – сказала Молли Фря, все еще держа в руках палицу. – Предоставьте его мне. Мы можем натолкать в карманы камней и утопить его.
– Камни денег стоят, – возразил Цыпочка. – А за эти карманы можно выручить целое состояние.
– Но он подвергает опасности все племя, – настаивала Молли Фря.
– Говорю же, поджарим его и съедим, – сказал Бамбино. Предложение встретило радостный отклик. – Этого толстопуза нам надолго хватит.