Повисла тишина. Своим вступлением Куратор все сказал, но его соратники молчали, боясь переборщить и тем самым каждый из них своим молчанием предоставлял слово другому.
Начал Эвергат.
- Коллеги! В АЖО не просто образец, а эмбрион ребенка самого Чернова. Это его ребенок и доктор Шпак, я надеюсь, это не оспорит. Полагаю, что ситуация совсем не та, что прописанно в инструкции. Думаю, что здесь надо очень подумать.
Эвергат сел и сцепил пальцы рук, что говорило о его крайней возбужденности. Замямлил Шпак, теребя в руках носовой платок.
- Да. Да. Я... могу ...с определенной долей вероятности подтвердить слова доктора Эвергата... наверное...
- Что вы несете, Шпак? - вдруг закричала Эвелина, - и тем более в моем присутствии.
- То, что я сделал вам операцию, - огрызнулся Шпак, - я не отрицаю, но, простите меня, что находится в контейнере АЖО - я не знаю. Увольте.
Поднялся Драгомилов. Он не умел говорить сидя и поэтому встал во весь свой рост, гордо вскинув голову.
- Я изначально был против этого эксперемента с человеческим эмбрионом. На мой взгляд было достаточно опытов с приматами. Но коль уж так случилось, то я полагаю и не без оснований - надо следовать нашей инструкции. Ибо она - это наш закон, наш кодекс.
Драгомилов сел и смежил веки. "Сука" - подумал Чернов.
Остальные члены Совета хранили молчание, давая понять, что согласны с академиком. Дура лекс, сед лекс.
Тишину кабинета нарушил скрежет железа о стекло: заговорил Куратор.
- Думаю, что нам все же надо послушать Вячеслава Михайловича. Возможно у него есть еще аргументы?
Чернов не стал ждать согласие Совета и, выйдя на середину кабинета, сказал.
- Уважаемые коллеги! Во мне достаточно сил умственных и физических, чтобы следовать инструкции, но этих сил более чем достаточно, чтобы ее нарушить. Препятствий я не вижу. Нет слов благодарности за то, что моего сына назвали образцом. Не хочу злоупотреблять вашим временем и вниманием, а по сему заявляю.
Чернов на секунду прервался и обвел взглядом кабинет. Все взоры были устремлены к нему.
- Весь комплекс и в том числе АЖО функционирует под моим контролем. Не советую кому-либо попытаться проникнуть в мой компьютер, в мою программу. Защита моментально даст команду на самоуничтожение, а это...
Чернов опять замолчал и посмотрел на Драгомилова. Тот сидел, опустив голову.
- ... это, уважаемые коллеги, взрыв всей системы. АЖО разнесет этот погреб на миллиард осколков, а от нас останется пыль. Нет. Нет. Я не угрожаю. Я предупреждаю. В системе мой ребенок и он будет жить, а вашу инструкцию можете засунуть себе в зад. Благодарю за внимание.
Вячеслав Михайлович резко обернулся на каблуках и вышел из кабинета. На лице его выступил пот. Во рту же язык о нёбо, как наждак...
"Это не победа, но и не поражение. Пусть знают,что я умею кусаться. А Эвелина молодец и Эвергат тоже. Она наверное спит с ним?"
Чернов шел по длинному коридору и ему вдруг за многие годы впервые захотелось в столицу. На широкий проспект, к людям, к свету витрин и реклам, к шуму и гаму большого города.
"А Драгомилов гад" - Чернов усмехнулся. - "Теперь наверное Куратор вставляет ему клизму за то, что я сделал с его системой. Поделом. Я бы вообще выгнал такого академика, хотя он в меньшей мере виноват, что я смог ввести в систему свой код защиты".
- Вячеслав Михалович, - Чернова остановил Драгомилов. - Я полагаю нам надо объясниться.
Академик был возбужден и куда-то пропала его спесь.
- Объясниться? - удивился Чернов. - Не вижу предмета нашего объяснения. Что возможно между нами? Я, кажется, не карабкаюсь на ваш Олимп и не пытаюсь вас подвинуть на академической скамейке. Так в чем же дело?
- Бросьте свое словоблудие, доцент! Прежде чем делать какие-либо заявления, надобно мозгами пораскинуть. Что вы наплели на Совете? Вам ли под силу справиться с моей системой? Да, кто вы такой, черт побери?
- Ах, вы об этом. Получили нагоняй? Чтож. Примите мое сожаление, но вы же не умерли... И пусть вас черт заберет. Вам досталось слегка по попке и вы уже в панике, а перед этим вы легко приговорили моего сына к смерти.
- Не я! - заорал академик. - Когда вы подписывали контракт, вас ознакомили и с этой инструкцией. Так в чем же дело? Я следую правилу. А вы своими заявлениями ставите под сомнения мою репутацию ученого. Вам ли под силу на самом деле было возможно создать такую защиту о которой вы заявили на Совете? Не верю? Это блеф.