- На волосок пронесло, - вымолвил Срам. - Еще бы самую малость и остался бы я без последних штанов.
Посовещавшись, решили, пока не встало солнце, двигаться к Заварухе. Луна окуталась тяжкими тучами, когда они добрались до этого величественного горного пика, одинокого гранитного перста у южных отрогов легендарного Гарца, на который редко кому выпадало взбираться, кроме случайных бездельников. Топтун неслышно шагал, обдуваемый прохладным ночным ветерком, лишь звякали у него на ногах оцинкованные шпоры. Близнецов словно притягивала к себе перламутровая рукоять меча, который он именовал "Крона, Дюжинами Разящая". Любопытный Мопси пристроился сбоку к тощему, так и не снявшему маски человеку, и попытался завести разговор:
- А ничего у вас ножичек, господин Артопед, правда? - спросил он.
- Угу, - ответил Топтун, прибавляя шагу.
- На серийную модель, вроде, не похож. Небось на заказ делали, так что ли, сударь?
- Угу, - ответил рослый мужчина, в раздражении чуть подрагивая ноздрями.
Мопси, стремительный, как древесная крыса, попытался выдрать оружие из ножен:
- А можно взглянуть?
Однако Топтун, не поведя и бровью, двинул Мопси грубой работы сапогом, и юный хоббот заскакал по дороге, как теннисный мячик.
- Нельзя, - отрезал Топтун, возвращая клинок на место.
- Он не хотел вам нагрубить, мистер Артопед, - сказал Фрито, помогая Мопси подняться на негнущиеся ножки. Затем наступило неловкое молчание. Срам, весь боевой опыт которого, был приобретен в детстве, когда он мучил домашних кур, тем не менее принялся напевать обрывки заученной некогда песенки:
Роздором правил Барандил,
И меч его врага разил,
Покуда ржа меча не съела,
А Сыроед докончил дело.
Тут, к удивлению хобботов, Топтун уронил большую слезу, и голос его, прерываясь, пропел в темноте:
На фарш был пущен Барандил,
Роздора же и след простыл,
И мы поем в тоске зеленой:
Когда, когда починят Крону?
Хобботы, задохнувшись от изумления, оглядели своего спутника, словно бы в первый раз, и с потрясением признали вошедший в легенды скошенный на нет подбородок и далеко выступающие вперед зубы потомка Барандила.
- Так вы, должно быть, и есть законный король Роздора! - вскричал Фрито.
Рослый Скиталец бесстрастно взирал на них.
- Сказанное вами можно обосновать, - произнес он, - но я не хотел бы в настоящий момент делать каких-либо заявлений, ибо существует еще один, часто забываемый куплет этой печальной и скорбной песни:
Итак, таи своих тузов,
Садясь за карты с Сыроедом.
Ждет злая доля лопухов,
Спешащих праздновать победу.
А юный Фрито, наблюдая за тем, как внезапно явившийся им Властитель в жалком облачении тащится по дороге, вновь погрузился в размышления и еще долго дивился множественным проявлениям скрытой в жизни иронии.
Тем временем, над далеким горизонтом показался краешек солнца, и первые, робкие лучи его высветили Заваруху. Еще час утомительного восхождения, и путешественники с благодарностью уселись на ее плоской гранитной вершине, а Топтун между тем рыскал вокруг в поисках каких-либо следов Гельфанда.
Принюхавшись к большому серому камню, он замер и подозвал Фрито. Фрито осмотрел камень и различил кое-как процарапанные на его поверхности череп с двумя скрещенными костями, а под ними - X-руну старого Мага.
- Гельфанд недавно проследовал этим путем, - сказал Топтун, - и ежели я не ошибся, читая эти руны, он хотел сообщить нам, что место для стоянки тут самое безопасное.
Несмотря на такие уверения, Фрито, укладываясь спать, томился дурными предчувствиями. Впрочем, напомнил себе Фрито, он - король, и этим все сказано. До моста через Брендивин и дороги на Дольн оставалось рукой подать, а там Свиные Всадники их уже не ограбят. Фрито очень давно обходился без сна и потому, забившись под низкий каменный навес и свернувшись в клубок, он счастливо вздохнул. Скоро он крепко спал, убаюканный доносившимся снизу хрюканьем и лязгом доспехов.
- Очнись! Очнись! Беда! Враги! Беги! - пробудил Фрито чей-то шепот. Рука Топтуна грубо встряхнула его. Подчиняясь ей, Фрито глянул вниз по скату горы и различил девять черных фигур, воровато ползущих вверх, к укрытию путешественников.
- Похоже, ошибся я, когда читал руны, - в смущении пробормотал провожатый хобботов. - Скоро они набросятся на нас, если только мы не сумеем отвести от себя их злобу.
- Как? - спросил Пепси.
- Да, как? - присоединился к нему Догадайся-Кто. Топтун смерил хобботов взглядом.
- Один из нас должен остаться здесь и задержать их, пока мы добежим до моста.
- Но кто же...?
- Не волнуйтесь, - быстро сказал Топтун. - Вот здесь, в боевой рукавице, я спрятал четыре жребия, три длинных и один короткий для того, кого мы бросим на поживу... э-э-э... чье имя будет вечно сиять в пантеоне героев.
- Четыре? - спросил Срам. - А как насчет тебя?
Исполненный величественного достоинства Скиталец выпрямил стан.
- Я был бы бесчестен, если б воспользовался столь явным преимуществом, - сказал он. - Ведь я же сам приготовлял эти жребии.
Успокоенные его словами хобботы потянули жребии, оказавшиеся трубочными ершиками. Короткий достался Сраму.
- Может, еще кто останется? - заныл Срам, но его сотоварищи уже перевалили за вершину пика и во все лопатки дунули вниз по склону. Фрито, как он ни пыхтел и ни отдувался, все же успел пустить слезу. Он знал, что будет скучать по Сраму.
Срам перевел глаза на другой склон и увидел, что спешившиеся Ноздрюли быстро приближаются к нему. Скорчившись за камнем, он отважно завизжал в их сторону:
- А вот я бы на вашем месте ближе не подходил! А подошел бы, так ой бы как пожалел!
Не обращая внимания на его крики, свирепые рыцари подобрались еще ближе.
- Ну, щас вы у меня точно получите! - не весьма убедительно заорал Срам.
Но всадники все приближались, и Срам струхнул окончательно. Выхватив из кармана белый платок, он помахал им над головой и затем ткнул пальцем в сторону удиравших друзей.
- Че вы на меня время-то тратите, - завопил он. - Этот, с Колечком, вон туда рванул!
Услышав снизу его вопли, Фрито сморщился и еще быстрее засучил короткими ножками. Топтун на своих длинных и тощих ходулях уже проскочил по мосту на другой берег, где начиналасьтерритория нейтральных эльфов. Фрито оглянулся. Нет, не успеть!
Притаясь под свисавшими над потоком кустами вереска, Топтун наблюдал за смертельным забегом и помогал Фрито полезными советами:
- Быстрее давай, - кричал он, - ибо злые Всадники уже у тебя за спиной!
Затем он прикрыл ладонью глаза.
Слитный грохот свиных копыт все громче и громче отдавался у Фрито в ушах, он слышал смертельный посвист, то рассекали воздух жуткие ноздрюльские погонялки. Из последних сил Фрито рванулся вперед, но споткнулся, проехался по земле и замер, всего несколько футов не докатив до границы. Фыркая в злобном веселье Девятеро окружили Фрито, их косоглазые скакуны всхрапывали, жаждая его крови.
- Крови жаждем! Крови! - всхрапывали они.
Охваченный ужасом, Фрито поднял глаза и увидел, как враги неторопливо обступают его, - теперь смерть стояла от него на расстоянии вытянутой руки. Вожак отряда - высокий, дородный призрак в блестящих хромированных наголенниках, испустил свирепый смешок и воздел булаву.
- Хе-хе-хе, грязный грызун! Вот теперь-то мы позабавимся!
Фрито съежился.
- Может, позабавимся, а может и нет, - сказал он, привычно блефуя в надежде выиграть время.
- Арргх! - взревел нетерпеливый Ноздрюль, которого, кстати сказать, так и звали - Аргх. - А ну, ребятки, кончай придурка! Босс сказал - отнять кольцо и пришить этого злыдня прямо на месте!
Мысли Фрито лихорадочно метались в поисках выхода. Наконец, он решил разыграть последнюю карту.
- Ну, ты не очень-то тут разоряйся, а то я те такуюбяку заделаю, какая тебе и не снилась, - сказал он, выкатывая глаза и вращая ими, словно шариками подшипника.
- Ха-ха-ха! - зареготал еще один Всадник. - Что можешь ты придумать хуже того, что мы собираемся сделать с тобой?