~~~
У Алисы дела шли в гору. Она уже жила в Сан-Франциско, и мечты становились с каждым днём только ближе. И жила она в просторной квартире, и прогуливалась по набережной, и слушала вечерами прибой Тихого океана, и привыкла к виду Бэй-Бриджа из окна машины, и к людям. И всё у неё было хорошо, и всё было под контролем. Шрам на её руке был еле-еле различим и почти полностью уже исчез. Девушка медленно, но верно двигалась по намеченному пути, однако её мысли о Лисе периодически не давали ей спать. Друзья временами созванивались, рассказывали друг другу о чём-то и обменивались некоторыми новостями. Но однажды телефон Алисы потревожил другой номер:
- Алиса, привет.
- Вася?! - опешила девушка.
- Да, я.
- Привет. Не ожидала твоего звонка. Что-то произошло?
- Ты же говорила с Пашей? - Не отвечая на вопрос, целенаправленно продолжил абонент.
- Да, - на этот раз спокойнее произнесла Алиса, - он сказал мне...
- Я знала, что ты поймёшь, о чём я.
- Как он?
- Я волнуюсь, - повисло молчание, и потом Вася спросила. - Ты приедешь?
- Да.... Но,... Честно говоря, не знаю когда...
- Постарайся.
- Вась, я всё понимаю, но и ты пойми: решается моя судьба.
- Не только твоя... Я всё это знаю, я в курсе. А всё-таки постарайся навестить нашего Лиса в больнице.
Она сделала это намеренно. Брат не особо рассказывал ей об Алисе, не часто упоминал про их разговоры, но Василиса знала, что таится в молчании.
- Что?! Как?? Он в больнице?.. Но он не говорил... Ни слова не сказал... Снова.
- Подумай, - тихо произнесла Василиса и положила трубку.
*Гудки*
Алисе тут стало не по себе: она опять не заметила то важное, что, возможно, было прямо у неё перед носом. И, когда она осознала всё это, ей стало хуже. Теперь от этих мыслей не спас бы никакой самолёт, никакие облака не отвлекли бы её сейчас. Алиса опустила руки от безысходности, уронив куда-то телефон. Ей в голову ударила мысль, контузила воспалённое и без того сознание девушки и заставила всё внутри дрогнуть: «Не боль ли это? Нет, у меня ничего не болит. Хотя, похоже, всё-таки боль. Но вот что же так ноет? Не рука, не нога, не голова, не живот, не зуб, не..., не..., не..., а болит. Вот это и есть душа, наверное»...
Она опустилась на корточки, инстинктивно стараясь сжаться в крошечный комочек. Ей казалось, что если она сама станет меньше, то и эта боль тоже уменьшится. Однако, вопреки всем законам или следуя им, боль только росла. Весь вечер Алиса сидела, утонув в размышлениях, и всю ночь она не сомкнула глаз.
Как жаль, что разорваться пополам невозможно, ведь Алисе теперь только этого и хотелось. За последнее время она настолько изменилась, изменила своим привычкам и убеждениям, что теперь внутри у неё боролись две Алисы. Одна, как нигилист, противно рыча, подобно раненому шакалу, отрицала всё, призывала быть твёрже и охладить рассудок, чтобы ничего не чувствовать. Ей была противна вторая личность, которая умоляла быть теплее к людям, открыться новым чувствам и наконец, перестать отрицать реальность. Но этот страх сгореть от такого количества чувств только сильнее заставлял Алису леденеть. Это всё было еле выносимо. То, что внутри, всегда душит сильнее. Веревку можно снять с шеи, но не с души. Только недавно ей казалось, что всё хорошо, что всё налаживается, и тут всё в один момент почти рухнуло, разделилось надвое. И теперь нужно выбирать, решать и чем-то непременно жертвовать. Так в жизни происходит очень часто. Стоит с великим трудом навести порядок в своей Вселенной и начать в ней жить, как она взрывается, снова рассыпаясь вдребезги.
Алиса взяла в руки свой телефон, полистала номера и выбрала один.
- Доброго времени суток, - начала она разговор.
- Ах, как я рада слышать этот голос! Сколько же мы не виделись? Должно быть, целую вечность!
- А может и дольше.
- Это точно! И куда же тебя занесла судьба?
- Я в Сан-Франциско.
- Я не сомневалась. Это твоя высота.
- Спасибо. А как твои дела?
- Всё прекрасно!
- Я за тебя очень рада.
- А ты как, дорогая?
- Хорошо...
- А вот это уже ложь.
- Почему же ты так решила?
- Не важно, что ты говоришь, важно то, как ты говоришь.
- Похоже, тебя не обмануть.