Спустя некоторое время я поднялась и одна приблизилась к тому месту, где я тогда, в Чистый четверг, бросилась наземь перед мощами святой Вероники. Я встала коленями на голые каменные плиты; собор держал меня в своих незримых объятиях, огромный, как мир, в который я должна была отправиться; и куда бы ни повел меня мой путь – нигде на земле не будет такого места, которого бы не вместила в себя эта исполинская церковь!
Я поприветствовала свою святую и, молитвенно сложив руки, протянула их вверх, к парившей в мистическом мраке вечернего купола колоннаде:
– Запечатлейся глубже, лик Царя моего! Не я, но Ты должен жить в моей душе, в моем сердце, в моих глазах, на моих устах, не я, но Ты всегда, до конца дней моих, только Ты!
Потом я склонилась к полу и поцеловала его; я поцеловала не камни – я поцеловала священное сердце мира, я поцеловала то место, в котором соприкасаются небо и земля, – Рим Иисуса Христа, непреодолимый и поистине Вечный Рим!..