Пётр нахмурился и потёр забинтованную руку.
– Я этому сучонку ноги вырву. Теперь дело не только в награде!
– Во-во…
Михась усмехнулся и открыл папку. Вытащил пару бумаг. Быстро пролистал. Откинул ненужные… Вчитался…
Есть!
То, что надо!
Комитетчик удовлетворённо откинулся назад. Память в очередной раз его не подвела. Ну что ж. Тогда за работу!
Рассвет встретил меня спящим на старой, скрипящей раскладушке. Луч солнца разбудил меня сквозь неплотно прикрытую штору, заставляя открыть глаза.
Ох…
После вчерашних приключений тело слегка ломило, но было терпимо. Даже рана, которую нанёс Михаил и про которую я благополучно забыл бы, если бы не Палыч, уже не саднила. Я поднялся и потянулся.
Хорошо…
Андрей сопел рядом, на соседней раскладушке.
Я накинул рубашку, надел брюки и вышел из комнаты. Хозяина дома встретил на кухне.
– Доброе утро.
– Доброе.
Он глянул на меня чуть настороженно, но это было нормально.
– Как Игорь? Пришёл в себя?
– Нет, – покачал головой врач, – пока спит. Но это неплохо. Много крови потерял. Пусть набирается сил. Лекарства я ему вколол. Все, что были.
Я облегчённо выдохнул и подошёл к нему поближе.
– А что с остальными? Каковы успехи?
– Ты ведь новенький? – вопросом на вопрос ответил мне эскулап.
Я кивнул:
– Да. Совсем недавно в городе. Приехал проведать друга. А тут такое… Не смог остаться в стороне.
– Это хорошо. Но зачем тебе знать про остальных? Мы стараемся лишних вопросов не задавать. У каждого своё задание.
– Меня не интересуют все. Есть девушка…
– Тогда понятно, – усмехнулся врач. – Эх, молодёжь…
– Да нет же…
Я досадливо поморщился.
– Вы неправильно меня поняли. Её зовут Маша. Работает на почте. Она просто хороший товарищ. Друг! Я беспокоюсь за неё.
А про себя подумал: если бы не война, не проклятые фашисты, то обязательно попытался бы познакомиться с Машей. Может, даже что-нибудь у нас получилось бы. Семья – это хорошо.
Но…
Данная ситуация не располагает к такому общению. Сейчас нельзя даже об этом думать!
– Ну так что? Вам известно про неё? Как прошло её задание?
Палыч покачал головой.
– Пока рано говорить. Я передал весть, что Игорь у меня. Но об этом знают не все. А про то, что он ранен, вообще никто! Андрей мне кое-что рассказал вчера. Нужно быть втройне осторожными! Про Машу ничего не знаю. Может быть, позже что-то выясню.
– Позже – значит, позже. – Я сел на стул. – А что происходит в городе?
– Немцы лютуют. Арестовали пятерых наших. Двое погибли. Не смогли вовремя скрыться. Остальные вроде спаслись. Многие успели уехать из города. Ещё проверяют все места в городе, где, по их мнению, могут скрываться подпольщики. Останавливают все машины.
– Это надолго?
– Не знаю, – пожал плечами Палыч.
– А с этими пятерыми, они не могут выдать всю сеть?
– Они молодые. Никого не знают. Я думаю, вряд ли. Но на всякий случай места, о которых им было известно, уже почищены. Всё вывезено.
– А этот дом? О нём кто-нибудь ещё знает?
Палыч покачал головой.
– Вряд ли остался кто-то, кто меня знал. Для всех я давно умер.
Я был удивлён его ответом, но не подал даже виду.
Неожиданно наш разговор прервал голос, раздавшийся из другой комнаты.
– Воды…
– На, отнеси, – сунул мне стакан в руки эскулап.
Я поднялся и пошёл к раненому. Зашёл в комнату. Игорь лежал на кровати, укрытый одеялом, но даже отсюда было видно, как его знобит.
– Пей.
Я аккуратно поднёс стакан к его губам, парень едва приподнял голову и стал потихоньку, маленькими глотками пить воду. Я дождался, пока он утолит жажду, и убрал стакан.
– Как ты?
– Плохо, – едва улыбнулся Игорь. – Всего колотит, выворачивает.
– Это пройдёт, – уверил его я. – Нужно только время.
– А его как раз мало. Мы основательно разворошили осиное гнездо.
Я согласно кивнул головой. Мне это было доподлинно известно. А нужно ещё помочь Ире, детям. И ехать в Москву. Время утекало сквозь пальцы как песок. И мне стоило поспешить.
– Что будешь делать? – Голос лидера подпольщиков вывел меня из вдумчивости.
– Всё по плану. Хочу освободить Иру. А дальше ехать в столицу.
– Я не смогу пока тебе помочь.
– И не надо. Мне нужны только адрес и план здания, где её держат. Оружие есть, голова на месте, руки тоже.
– А вот с этим можно что-то сделать. Андрей здесь?