- Я вспомнил.
Так быстро, как позволяло затекшее тело, он бросился к лежащей женщине и обрушился на нее с ударами. Бил изо всех сил, воплощая то, что видел в забытьи. Туманные картины смешивались с явью, проступая сквозь тело беспомощной гадалки алыми мазками. Она пыталась кричать, но вскоре затихла. Свернулась, прикрывая голову руками, и тихонько скулила. Он не хотел, чтоб она мучилась, потому старался попасть в висок - пусть умрёт быстро. Но она никак не хотела смириться со своей судьбой, и Николай злился.
- Ну, тихо, тихо... - Чавкнуло. Слабый стон. - Я не виноват! Ты сама показала! Сама!
Наконец он отвалился от тела и сел, пытаясь отдышаться. Внутри что-то ныло. Он погладил грудь, оставив на рубашке следы, и посмотрел на Анну. Её лицо превратилось в бесформенное месиво, так что он перевёл взгляд ниже - на руки с обломанными ногтями.
Время шло, лужа крови ширилась, впитывалась в ковёр, а он все так же сидел и глядел на женщину. Горячка безумия прошла, и Николай не понимал, зачем он это сделал.
- Ты сама виновата... Подсыпала дурману...
Проклятая аферистка! Что ж она подмешала в зелье? В миг, когда он ударил ее, то увидел требуемую цену - смерть за смерть. Но в реальности все оказалось не так просто, никакого чистого обмена. И теперь сделанное с укором смотрело на него.
Побег! Почему он еще остается тут, когда давно мог уйти? О нем никто не знает, личные данные не спросили, обойдясь платой, отпечатки он вытрет. Уйдет через вторую дверь. Надо торопиться, пока из приемной никто не заглянул. Он бросился к стремянке, прислонил к шкафу и поднялся на пару ступенек. На полках, обычно закрытых на замок, теснились склянки, мешочки, лежали изукрашенные ножи. Не то, все не то! Он зарычал от злости и тут же наткнулся на мягкий сверток. Пальцы встряхнули лоскут расшитой ткани, из которого выпала небольшая фигурка, и он принялся протирать всё, до чего мог дотянуться. Хорошо бы и до входной двери добраться, но не убивать же секретаршу. Он зажал рот руками, сдерживая истерический смех, но не смог - рассмеялся.
- Приятно видеть радостного клиента, - раздалось сзади. Он замер.
- Вы удовлетворены качеством нашей работы? - ласковый голос ни разу не дрогнул.
Неужто она не видит, что произошло? Николай обернулся и, стараясь поддержать безумную игру, промямлил:
- Да... Я... Вполне.
Секретарша прошла к телу Анны, присела и попыталась нащупать на шее пульс. Прислушалась к чему-то. Потом встала, вытерла руки о чистый носовой платок и произнесла:
- Плата принята. Вы можете идти.
Не оглянувшись, не посмотрев на девушку, он выскочил из комнаты, торопясь изо всех сил. Тренькнули колокольчики, мягко ударилась дверь. Чуть погодя с улицы донесся визг тормозов, звук удара, вопль какой-то впечатлительной дамы и крики, призывающие скорую, милицию и почему-то пожарную.
- Ох, а намусорил, - сморщила нос девушка. - Кому я шаль подсовывала? Теперь придется искать новую гадалку.
Подобрала с полу фигурку - глиняную, топорно исполненную, но с пучком волос и мазком крови на лбу - и вышла во вторую дверь. Поставила статуэтку на полку, где уже стояла дюжина подобных, и вернулась обратно. Легкий поворот кисти. Воздух замерцал, пошёл волнами, и мёртвое тело рассыпалось песком. Миг - и все, что осталось от Анны, превратилось в кучку грязи.