— Историю пишут победители, — хмуро заметил Джеральд, — они вычеркнули ее из всех источников, чтобы люди не смели ей поклоняться.
— А как насчет твоей матери, Джеральд? — спросила Беата. — Если она молилась Калунне, то откуда о ней узнала?
— Я никогда не спрашивал. Может, встретила богиню на вересковых пустошах?
Беата промолчала. Мысли о падении могущественного культа вересковой богини (а ведь в то время он был официальной религией местных земель!) ее пугала. Выходит, на любую силу найдется большая. Не закончат ли они все на костре? Нет, нет, они обязаны победить. Калунна даровала новые жизни самым дорогим для Беаты людям, и та не могла подвести ее. За чудеса платили чудесами, за жизнь — вечным служением.
— Значит, новую историю напишем мы, — решительно сказала Валери, — того бога уже нет, а людей мы очаруем и приведем в наш культ. Врагов уничтожим. Калунну будут славить везде, а не только на этом континенте! Ей будет принадлежать весь мир!
— Разумеется, — подтвердил Джеральд, — Калунна даст людям счастье, как дала его нам. Мы должны поделиться им и просветить невежд, не понимающих своей удачи. Другие религии — пустышка. Только культ Калунны настоящий.
— Во-во! И мы избавимся от этих пустышек, как от треснувшей яичной скорлупы! — Валери кровожадно улыбнулась.
Джеральд согласно кивнул, бодро расправляясь с едой.
Беата нервно рассмеялась.
Почти семейный ужин в один миг превратился в зловещую сходку культистов, строящих свои темные планы. Хорошо хоть ритуалы поклонения Калунне не включали в себя человеческие жертвоприношения. Делать вид, что ничего особенного в ее жизни не происходит, становилось все труднее.
— Беата, ты чего?
— Ничего. Для начала нам нужно разобраться с текущими проблемами.
Валери отставила тарелку в сторону.
— Кстати, о проблемах: одолжи мне своих учениц для помощи. Мне нужно, чтобы они облетели на метлах окрестности трех полян с озерами и поколдовали над подозрительными местами. Ведьмин круг должен быть спрятан где-то там. Если напряжемся, то обернемся за неделю. Ничего если лавка зелий пока постоит закрытой?
Беата подумала и кивнула.
— Ничего. Это важнее. Завтра бери их с собой. Джеральд, для тебя у меня тоже есть поручение.
— Я тебя слушаю.
— Я совсем забыла о подносе из белого железа. Будь добр, съезди завтра в Морланд и узнай, где он: все еще в доме Томпсонов или уже в полицейском участке. И привези его мне.
— Хорошо.
Сама она занялась сбором остальных ингредиентов. Заказала нужные травы и порошки, кое-что обнаружила в своих запасах, другое принялась заготавливать. Сложность представляли только три вещи: грива ночных кобылиц, плоть восставшего из мертвых и ноготь священника. Последний ингредиент из недоступного превратился в легко добываемый: надо было всего лишь придумать, как выпросить ноготь у отца Вирджила, не выглядя при этом сумасшедшей. А вот два других… ох. Достать их будет непросто. Но вполне возможно. В этом ей потребуются таланты ее учениц. А значит, стоило бы отточить их, пока есть время. Но Дана, Эва и Лили теперь целыми днями пропадали в лесу вместе с Валери, и Беата отложила это.
Ночью в очередную среду Беата, Голди, Валери и Адалинда вновь провели ритуал в церкви Морланда: Валери наложила чары для отвода глаз, так что отец Вирджил не мог им помешать. Беата вытащила из кладовки свой ковер и жаровню, а Адалинда расставила свечи. Она сияла и порхала как певчая птичка: в выходные к ней снова приезжал Питер и привез нескольких музыкантов, которые мечтали написать музыку для ее песен. Адалинда легко и непринужденно обратила их в культ Калунны и решила свой следующий альбом полностью посвятить ей. Почти: одна песня, как Ада и обещала, была про Беату — главную жрицу культа и ее лучшую подругу.
Беата, услышав это, изобразила полный восторг, стараясь не рассмеяться: дружила Адалинда своеобразно, отчаянно соперничая и доказывая, что она во всем лучше Беаты, от лечебных зелий до фамильяров. Правда, с началом концертной деятельности вредности у нее несколько поубавилось, и Адалинда стала посвящать больше времени своему творчеству, чем соперничеству с Беатой. Появление любимого супруга и вовсе превращало ее в мягкую, пушистую кошечку. Адалинда с охотой варила зелья, отчитывалась о концертных планах на осенний праздник Калунны и больше не подкидывала проблем. Здесь, к облегчению Беаты, все шло по плану.
А вот Голди выглядела подавленной и нервной.
— Что-то случилось? — спросила ее Беата. — У нас снова неприятности?
— Нет, все нормально, — Голди натянуто улыбнулась, — организация осеннего праздника Калунны идет полным ходом, а твоя метла в процессе сборки.
— Тебе нужна помощь? — Валери обернулась к ней, отвлекшись от беседы с Адалиндой. — Мэр опять выпендривается? Может, пугануть его?
— Нет, спасибо.
— Кстати, а почему здешний священник еще не сбежал? — внезапно спросила Адалинда. — Он же должен был убраться из Морланда после визита Александра.
Голди поморщилась и бросила на нее недовольный взгляд.
— Этот тип просто упертый идиот. Сбежит как миленький, в это же воскресенье. Давайте уже проводить ритуал, я домой хочу. Александр волнуется и не ложится спать, пока я не вернусь.
Беата поколебалась, но решила не навязываться. Голди была сильной и хитрой ведьмой, способной справится со многими проблемами самостоятельно. При этом она знала, что всегда может обратиться к подругам за помощью.
— Начинаем ритуал. Раздевайтесь, — приказала Беата.
Вскоре церковь наполнилась тихим шепотом, напевами и сиреневыми всполохами на стенах. Жрицы Калунны славили свою богиню и мелкими стежками пришивали место силы к ее могуществу. Оно все еще было нейтральным, но в этот раз аура Калунны задержится в нем немного дольше. Она будет довольна ими.
Все прошло благополучно и ведьмы, оставив на месте силы отпечаток вересковой магии, покинули церковь. Адалинда и Голди, болтая, отправились в свои дома в Морланде. Беата, облегчив вес, устроилась за спиной Валери, на ее метле. Крепко обхватила за пояс, и они помчались над ночным лесом, при свете полной луны.
— Смотри не свались, а то костей не соберешь, — предупредила Валери, но тут же повеселела. — Эх, хорошо быть ведьмой! Такая свобода! Луна, колдовство, полет на метле! А была бы пустышкой, пришлось бы снова торчать в школе и зубрить уроки. Отшивать всяких уродов, замазывать прыщи и втихую курить, чтобы казаться себе крутой. Слава Калунне, что она нас выбрала своими жрицами! Такую классную судьбу нам всем подарила! Слава Калунне! Слава нашей богине!
Валери кричала и смеялась, а Беата молча смотрела на верхушки деревьев, проносящихся под ногами.
Валери не знала, что жизнь не ведьмы ей никогда не грозила: Калунна воскресила своих самых верных и любимых жриц первыми и не собиралась их отпускать. Что там она рассказывала о той Валери, что служила в культе до его падения? Что она билась в одиночку с вражескими армиями, умирала и воскресала, вновь возвращаясь в бой, к безумному ужасу ее врагов? Что ее, не живую и не мертвую, боялись называть по имени, почтительно именуя Бесстрашной? Впрочем, Беата была уверена, что это прозвище использовала сама Калунна и ее ведьмы, а для людей, за которыми раз за разом возвращалась неубиваемая мертвячка, она была кем-то вроде дьявола или высшей нежити. Врагом, к которому испытывали чудовищную ненависть. Вряд ли ее называли настолько уважительно. Скорее всего, прозвище было иным.
Бездушная? Безжалостная? Бессердечная?
Ведьма проклятая?
Сейчас же Беата держалась за талию обычной девушки-подростка: дерзкой, веселой хулиганки, открытой миру и всем его чудесам. Продолжающей доверять людям после обмана и украденного колдовского дара и готовой завоевывать мир для Калунны без малейших моральных терзаний. Такая сильная и такая цельная натура.