— У нас есть кое-кто получше родственника, мистер Тобин. Я раздобыл вам ее мужчину.
— Сутенера.
— Точно так. Он должен знать всю ее подноготную.
— Как его найти?
— Мистер Тобин, мне, видимо, придется пойти с вами.
— Почему?
— Потому что этот прохиндей не будет говорить с белым мужчиной, а тем более — с копом. А вы — белый, мистер Тобин, и полицейского в вас сразу узнаешь.
— Ладно, — согласился я. — Пошли.
— Поедемте в моей машине, — предложил Халмер. — Я позвоню тебе из города. Вики.
— Ничего, я тут и сама управлюсь.
— Запри дверь и не открывай, пока не придет Эйб. Пообещав, что так и сделает, она проводила нас до выхода и закрыла за нами дверь.
— Я не хочу, чтобы следующей была Вики, понимаете? — шепнул мне Халмер.
— Я вообще не хочу, чтобы был следующий, — ответил я.
Глава 18
Звали его Джим Колдвелл, и, чтобы его найти, нам пришлось хорошенько побегать. Нас посылали из одного бара в другой, и мне уже стало казаться, что нас гоняют, как футбольный мяч, пока мы наконец не ввалились в какой-то притон, где проигрыватель выкручивал мелодию с таким шумом, что нельзя было различить ничего, кроме ритма, и, когда Халмер обратился к бармену все с тем же вопросом, тот, перегнувшись через стойку, указал в направлении ниши в дальнем углу, почти не видимой в темноте.
Мы направились туда — Халмер впереди, чувствуя на себе тупые взгляды посетителей, и за последним столиком нашли высокого, плотно сложенного мужчину с приглаженными волосами и зубами, слегка похожими на лошадиные, в светло-сером костюме, который бросался в глаза даже в темноте. Рядом с ним сидела унылая женщина с угасшими глазами, несколько полноватая, в помятой белой блузке с длинными рукавами. Здесь в углу было прохладно, но, учитывая жару, стоящую на улице, эти двое были одеты явно не по погоде. Что касается мужчины, его шикарный костюм говорил о пижонстве, свойственном большинству сутенеров. А у женщины длинные рукава, скорее всего, скрывали следы от шприца.
По пути сюда в видавшем виды черном “бьюике” Халмер сообщил мне то немногое, что сестра Айрин Боулз рассказала ему о Джиме Колдвилле. Он был сутенером нескольких женщин. Айрин работала на него вот уже три года. Он славился дурным характером; арестов или приводов, насколько было известно ее сестре, не имел, и Айрин он не убивал, так как во время убийства находился у ее сестры, это могут подтвердить три человека. Он проторчал там четыре часа, объясняя это тем, что Айрин пыталась от него сбежать, а он хотел вернуть ее и решил, что рано или поздно она появится у своей сестры.
По мнению Халмера, основанному на том впечатлении, которое произвела на него интонация и тон голоса сестры, она вряд ли была склонна сфабриковать алиби убийце Айрин. Более того, у Халмера возникло подозрение, что она очень сожалеет о том, что вынуждена сообщить сведения в пользу Колдвелла. В конечном итоге Халмер пришел к выводу, что Джим Колдвелл и сестра Айрин Боулз не питают друг к другу горячей любви.
И глядя теперь на этого мужчину, удобно расположившегося в темном углу бара, я пожалел, что у него есть алиби, поскольку в противном случае он идеально подошел бы на роль убийцы Терри Вилфорда: достаточно жесток, чтобы использовать нож, и достаточно умен, чтобы использовать с выгодой для себя шоковое состояние Робин.
Первым обратился к нему Халмер, дипломатично решив немного польстить Колдвеллу, начав с такого обращения:
— Мистер Колдвелл?
Польщенный “мистером” да еще в присутствии белого, Колдвелл малость приосанился.
— Это я, парень, — произнес он неторопливо благодушным голосом. — Чего тебе?
— Мистер Колдвелл, — повторил Халмер, — вы слышали о той девушке, которую обвиняют в убийстве Айрин Боулз?
Его глаза мгновенно стали настороженными, и уже более резким тоном он произнес:
— А что такое?
Халмер знал, с кем имеет дело, теперь он прикинулся полуграмотным работягой и перешел на жаргон, понятный этому типу.
— Вот этот вон, значит, ее сродственник. Он думает, что это не она их пришила и хочет, чтоб мы ему помогли. — Теперь из его речи исчезла половина звуков, и “это” превратилось в “эт”, а “чтоб” — в “щоб”. Я его с трудом понимал.
Колдвелл не клюнул на удочку — его слова оставались четкими, но в голосе зазвучали жесткие нотки.
— И чем же, ты полагаешь, я могу ему помочь?
— Мы тут со Сьюзен парой слов перекинулись...
— С этой свиньей вонючей!
— Она сказала нам, что вы были у нее в доме, когда Айрин-то пришили.
Суровый взгляд Колдвелла несколько смягчился. Он снисходительно улыбнулся и заметил:
— А что она могла еще сказать? Дай этой сучке хоть маленький шанс, она бы меня живо в тюрьму упекла.
— Можно нам присесть, мистер Колдвелл?
Он поглядел мимо Халмера на меня и приказал:
— Пускай он сам за себя говорит, парень. Что вам от меня нужно?
Я сделал шаг к столу.
— Мне нужна информация, — объяснил я. — Я хочу знать, кто убил Айрин.
— Как кто — ваша родственница, — быстро ответил он.