Лора посмотрела себе на ноги, и Джобет проследила за ее взглядом:
— О, — воскликнула Джобет. — Туфли!
— Я точно готова пойти домой босиком. — Лора посмотрела на Джобет в зеркало.
— У меня было ощущение, что ты вернешься, — сказала Джобет. Она улыбнулась Лоре через зеркало, рядом с ней стояла Руби, красивая, как картинка. Джобет не предпринял никаких шагов, чтобы объяснить, почему она оставила туфли, а также что она делает в «Ланаи» или свое исчезновение из бруниканской квартиры в «Ирокезах». Может быть, она ждала прямого вопроса, а может быть, она чувствовала, что ей не нужно объяснять свои поступки кому — то, кого она видела лишь раз.
У Лоры было слишком много вопросов и, возможно, десять секунд, чтобы их задать, но ее разум не позволял ей что — либо выразить словами, потому что, когда женщина стояла рядом с Руби, Лора краем глаза уловила форму щеки и подбородка, линию век и ахнула. Она никогда не могла разглядеть в лице Джобет то, что было так ясно в тот момент.
— Папа?
Глава 20
Тишину, повисшую в уборной, можно было резать топором. Отец откашлялся, и в голосе послышались мужские нотки.
— Ах, ты… — Руби остановила себя от ругательств. На лице сестры застыло такое же выражение то ли заботы, то ли усталости, какое возникло, когда кто — то обозвал Лору дешевкой.
— Руби, не..
Но Руби уже занесла руку, и было невозможно остановить самую изысканную девушку в этом заведении. Она могла стать моделью, если бы захотела. Ей даже ретушь не понадобилась бы. Руби ударила отца кулаком так сильно, что он отлетел на Лору, которая сломала диспенсер для полотенец, задев его при падении. Катушка дорогой мягкой бумаги покатилась к ногам Руби, обутым в ботинки на платформе.
— Ой, — все, что успел сказать папа, прежде чем Руби бросилась на него и оседлала, чтобы он не мог двинуться с места. Ей удалось ударить его еще дважды, прежде чем Лора смогла подняться и оттащила Руби назад.
— Отпусти меня! — крикнула Руби. — Я его убью.
— Ради всего святого, Руби! Нас выгонят.
— Мне все равно!
— Да плюнь, потому что принц все равно убьет его. — Лора повернулась к отцу, который, казалось, не воспринял эту драку серьезно. Руби испортила только часть макияжа на его лице, размазав вечерние тени и помаду. — А ты.
— Привет, Лала. — Он стер немного макияжа. Его голос был непривычно мужественным.
— Лучше держи это дерьмо на лице, если хочешь выбраться отсюда в целости и сохранности. Я не знаю, о чем ты, черт возьми, думал, когда это делал.
— Я должен был тебя увидеть. Нужно было извиниться. Я просто… — Отец выпрямился и привел в порядок грудь. — Я уезжаю сегодня вечером. Навсегда. Хотел сказать тебе, что всегда любил вас, обоих.
— Чушь собачья, — сказала Лора. — К чему эти переодевания? К чему тупые записки без штемпеля и возврата? Почему шафрановое платье? Говори, или я спущу Руби.
Ответить ему не дали. Дверь в ванную открылась, и послышались звуки музыки. В дверях стояли две девушки, хихикая. Лора посмотрела на все их глазами: на полу женщина лет шестидесяти, а две молодые зависли над ней и замахиваются кулаками. За девушками стоял парень в набивной рубашке, которого, вероятно, послали искать сестер Карнеги.
— Кто знает? — спросила Лора у папы.
— Никто. Хотя, есть один человек. Вы ее не знаете.
Хихикающие девушки неуверенными шагами отошли в сторону.
Лора протянула руку, чтобы помочь папе.
— Мы должны вытащить тебя отсюда. Сальвадор пытается избавиться от тебя, потому что думает, что ты украл шафрановое платье и двадцать лет назад трахал его жену. — Лора подняла руку. — Не начинай. Я знаю половину истории. Другая половина не имеет смысла.
В голове у Лоры было пусто. Она держала отца за руку. Было бы глупо говорить, что она думала, что этот день никогда не наступит, потому что это означало, что она думала, что день действительно наступит, но не смела на это надеется. Находиться в одной комнате с ним было все равно, что стоять рядом с мертвецом.
— Руби, придумай что — нибудь.
— Ей стало дурно и мы решили вывести ее на улицу, чтобы подышать. — сказала Руби.
— Лучше ей будет на крыше.
— А еще у нее слабоумие, и мы возьмем ей такси? — казалось, Руби так же сбита с толку, как и Лора.
— Если бы у нее было слабоумие, мы бы вызвали полицию или скорую помощь.
Папа поднял идеально ухоженную руку и сказал голосом Джобет.