— Что за… — она задыхалась от воздуха, упершись руками в колени и уставившись на причал. Ее ноги были черными.
— Лала, тебе нужно идти, — сказал папа. Уйти, когда у нее все еще было так много вопросов?
Она указала на Бернарда, открытый плащ которого обнажал костюм — тройку. Она хотела ответов. Она не могла жить, не зная, что папа и Бернард делали на этом чертовом причале, держась за руки. Если бы только она могла сказать хоть слово. Если бы только ее легкие могли получить немного воздуха. Она выпрямилась и посмотрела на Бернарда.
— Рассказывайте.
Он просто взглянул на папу, затем снова на нее.
— Иначе я приведу сюда этого ублюдка, если он уже не в пути. И продырявлю твою лодку. Я буду кричать. — Лора не чувствовала, что угрозы возымели эффект, но и Бернард не выглядел как человек, которому есть, что ответить.
— К черту вас, — воскликнула она и пролезла мимо них, сделала два больших шага через пирс и ступила на судно.
— Нет! — крикнул папа.
Она проигнорировала его. Насколько она помнила, на лодке она никогда не была. Когда — то могла быть какая — то прогулка в Школе Далтона с лодкой, вероятно, пришвартованной у самого пирса, но как только она ступила на палубу лодки Бернарда Нестора, она почувствовала качку под собой и потеряла равновесие. Нелепо извернувшись, она упала в каюту, ударившись головой. Она упала на деревяшку и не почувствовала ничего, кроме своих ледяных ног, мокрого дерева на щеке и мерного покачивания лодки.
Над ней наклонилась женщина. У нее были короткие волосы, но ее голос, приглушенный шумом океана в ушах Лоры, звенел на волнах света и искрился, и сразу понравился. Она была матерью / сестрой / женой, абсолютным совершенством, ангелом изящества в плаще и костюме — тройке.
— Принцесса? — проронила Лора.
— У тебя красивые глаза, — сказала Филомена, пряча жесткую резкую интонацию Бернарда Нестора. — С тобой все в порядке?
— Что происходит?
Голос Руби рассек ночь, как боевой топор.
— Слезь с нее!
Лора сразу сообразила, потому что, если она правильно уловила ситуацию, Руби хотела прибить принцессу Филомену, что было бы с корне неправильно. Она встала на колени и протянула руки Руби.
— Я в порядке, Руби. Я в порядке.
Кулаки Руби были сжаты, а ступни широко расставлены. Она стояла на качающейся палубе, как завсегдатай кабаков на механическом быке, с развевающимися по ветру волосами, как в кульминации крутого фильма о спецагентах.
Папа стоял позади нее, засунув руки в карманы старой дамской куртки.
— Я говорил тебе, — сказал он. — Нельзя шутить с моими дочерьми.
Филомена встала и поправила пиджак, затем протянула руку Лоре. Лора позволила принцессе помочь ей встать.
— Мы должны объяснить все, Филомена, — сказал папа, — иначе она переплывет океан, чтобы найти нас.
Принцесса Филомена вздохнула.
— Нет дорогой. Мы не можем рисковать.
Лора заметила на велосипедной дорожке полицейскую машину. Проезжая мимо пирсов, она замедлил ход. Она задалась вопросом, не наблюдают ли за лодкой, такой как та, что стоит на пирсе Челси к югу. Но эта мысль покинула ее разум, когда она, заглянув в каюту, увидела шафрановое платье принцессы Брунико.
— Я так и знала! — крикнула Лора.
Руби подошла и ахнула.
— Оно великолепно.
Лора повернулась к папе.
— Если вы Джобет, и оно у вас, значит, оно у законного владельца, а значит, мы вернем залог!
— Нет, Лала, — сказал папа, — все не так просто.
— Почему нет? Платье принадлежит тебе. Оно у тебя. Ты круто провернул с фальшивым платьем, чтобы сбежать от Сальвадора. — Она указала на Филомену. — А она должна быть мертва, но это не так. Но понять не могу, зачем вам обманывать меня в детстве и теперь, когда я уже выросла.
— Мы планировали это двадцать лет. — Папа протянул руку Филомене. — Нам нужна страховка, и нам нужно продать платье, когда мы приедем в Лондон. Когда мы это сделаем, миру увидит изнанку платья. Тайна Филомены будет раскрыта, и бруниканская монархия будет дискредитирована. Мы с ней будем далеко. Ее сочтут мертвой, а я вот — вот потеряюсь в море. Пожалуйста, если бы вы знали, что произошло..
— Мне все равно, папа. Моя жизнь только налаживается, а ты ее портишь.
Папа, казалось, растерялся, ссутулив плечи и приподняв брови. Филомена положила руки на плечи Лоре и Руби, больше походив на принцессу в костюме Бернарда Нестора, чем можно было бы подумать.