Учитывая, что автобус был на три четверти пуст, я немало удивился, когда Валери села рядом со мной. Двумя рядами дальше Бабетт и Леа насмешливо зашушукались. Заткнитесь, сучки. Я исподволь разглядывал соседку: длинные темные волосы, лицо – не знаю, как и сказать, – неброское, в общем; не красавица и не дурнушка. Я напряг свои мыслительные способности и промямлил: “Вам не слишком жарко?” – “Нет, нет, в автобусе нормально”, – ответила она быстро и без улыбки, но испытав видимое облегчение от того, что я начал разговор. А между тем глупее вопроса и придумать невозможно: в автобусе на самом деле стоял чудовищный холод. “Вы уже бывали в Таиланде?” – спросила она, умело поддержав беседу. “Да, один раз”. Она замерла в ожидании, приготовясь выслушать интересный рассказ. Рассказать ей о моей первой поездке? Лучше не сейчас, потом как-нибудь. “Было хорошо…” – выдавил я из себя наконец, стараясь компенсировать банальность фразы задушевностью тона. Она удовлетворенно кивнула. Тут я сообразил, что девушка эта нисколько не зависела от Жозианы; покорность была ее натурой, и, может, она как раз искала себе нового хозяина; может, Жозиана ей надоела – та, кстати, сидела впереди, через два ряда от нас, с остервенением листала “Рутар” и злобно поглядывала в нашу сторону. Просто песня!
Сразу за причалом Пэйаб лодка свернула направо в Кхлонг-Самсен, и мы попали в совершенно иной мир. Люди жили здесь так же, как и сто лет назад. Вдоль канала стояли на сваях домишки из тика; под навесами сушилось белье. Некоторые женщины подходили к окнам, чтобы на нас поглазеть, другие, увидев нас, отрывались от стирки. Между сваями барахтались в воде ребятишки, они махали нам руками. Повсюду буйствовала растительность, пирога наша продиралась сквозь заросли водяных лилий и лотосов; повсюду бурлила жизнь. Любое свободное пространство на земле, в воздухе или воде мгновенно заполнялось ящерицами, бабочками, карпами. Хотя приехали мы, как сообщила Сон, в разгар сухого сезона, атмосфера была безнадежно перенасыщена влагой.