Нарцисса трясущимися руками прятала тетрадь в самый нижний ящик стола.
Кусала губы в попытке успокоиться.
Сжимала в ледяных пальцах чашку с остывшим чаем, глядя куда-то сквозь окно, за которым собирались сумерки пятничного вечера.
Она прислушивалась к тишине поместья, делая короткие и отрывистые вдохи напряжёнными лёгкими.
Она думала.
“ …ты не хотела, чтобы я вмешивался в это дело. Ты не хотела, чтобы меня это коснулось. Но иначе всё будет только хуже. Иначе не изменится ничего. Мы что-нибудь придумаем. Но для этого нужно действовать.
Не дай Логану узнать о том, что у тебя есть связь со мной. Не пиши больше писем — делай записи здесь. Сообщай обо всём, что тебе становится известно.
Одна просьба. Не спорь. Ты сама понимаешь, что это единственный выход. Единственное возможное спасение. И ты понимаешь, что произойдёт, если об этом узнает кто-то из тех, кто…”
Руки дрогнули так, что немного чая перелилось через края чашки, и женщина вздрогнула.
Она должна передавать сыну любую информацию, известную ей о происходящем. Она должна передавать её сыну. Подводя его к этому. К черте, граничащей со смертью. Окончанием чужих жизней.
Бездумно проводя салфеткой по фалангам пальцев, женщина снова уставилась в окно. Единственный выход.
Она, скованная обетом и Мэнором, не сможет сделать ничего.
Она сойдёт с ума от осознания того, что происходит на нижних этажах особняка.
И Логан не должен ни о чём узнать.
Всю прошедшую неделю, с тех пор, как он поселился в той самой спальне, о которой женщина предпочитала не вспоминать, они почти не виделись. Только на обеде, когда он спускался в столовую. Или когда пил кофе в гостиной, расхаживая взволнованно из одного угла комнаты в другой.
При появлении Нарциссы он всегда успокаивался.
Или делал вид, что происходящее вообще мало его волнует. Заводил какой-то отвлечённый разговор.
Лишь единожды он поинтересовался, не собирается ли хозяйка поместья принять участие в одном из ритуалов.
А она тем временем вглядывалась в тёмные глаза, боясь увидеть в них что-то, что перекликалось бы с безумием в глазах мужа, которое жило в нём в последний год жизни.
Каждый час прошедшей недели Нарцисса провела, вслушиваясь в каменную тишину. Желая услышать хотя бы что-то. Боясь услышать что-то. Иногда ей казалось, что напряжение достигало такого апогея, что стоит слуху уловить один стон или одно слово — и она просто сойдёт с ума. Моментально.
И это вынуждало плотно закрывать уши ладонями, сидя перед зеркалом порой по полночи, уставившись на собственное отражение. Позабыв о том, что на комнату наложено несколько заглушающих заклинаний. Позабыв о том, что она — женщина, некогда имевшая силы и стержень для того, чтобы защитить своего сына.
Сейчас она никого не защищала. Сейчас она отчаянно боялась — и об этом кричали широко распахнутые глаза, глядящие на неё с поверхности стекла. Из полумрака спальни.
Была ночь, был ужас, было осознание. Толчки и дыхание запущенного механизма, медленно набирающего обороты. И всё глубже и глубже пропасть, поглощающая последнюю надежду, оставшуюся на плаву.
Но Ральд своей сегодняшней посылкой выдернул её наружу. И она снова засияла, возвращаясь жизненной силой в глазах.
Надежда есть.
Выход есть.
Она не одна.
О появлении гостя известил тихий хлопок камина в холле.
Сегодня это даже кстати, подумала женщина, отставляя чашку и садясь ровнее в кресле.
Незапланированные визиты в Мэнор стали нормой. Правда, это касалось только Логана. Остальные же являлись лишь в назначенные дни.
То, что мужчина согласился вновь закрыть доступ перемещений в спальне, стало приятной неожиданностью. Трудно было представить себе больший дискомфорт, чем понимание того, что пока ты спишь, по комнате могут свободно передвигаться совершенно незнакомые люди. И об этом даже не пришлось просить. Просто пятью днями ранее Нарцисса спускалась в гостиную, когда огонь в камине холла внезапно стал изумрудным, а в следующий миг помещение заполнила туча сажи, как бывало всегда, когда камином пользовались впервые после долгого простоя.
— Нарци.
Логан не стучал.
Женщина уже заметила эту его особенность: он молча заходил, плотно прикрывая за собой дверь.
Она не вздрогнула. Слегка повернула голову и приветственно кивнула.
— Добрый вечер.
На нём серый костюм, а мантия перекинута через руку. Словно пришлось спешить, покидая то место, откуда он явился. Почему ей казалось, что каждый раз он являлся из разных мест?
Будто вестник, странствующий по миру. И возвращающийся к ней из раза в раз.
— Всё нормально? — мужчина остановился около кресла, в котором сидела Нарцисса.
— Да, — немного удивлённо. Глотая волнение. — А что, что-то случилось?
— Нет. — Брюнет побарабанил пальцами по бедру. — Совсем нет.
— Я не ждала вас сегодня.
— Но и не особенно расстроилась, что я пришёл.
Нарцисса со сдержанной улыбкой пожала плечами. Промолчала. А он решил уточнить:
— Визит вежливости.
И хмыкнул, лёгким движением отбрасывая мантию на подлокотник дивана. Садясь рядом, скользя взглядом сначала по стенам комнаты, а затем останавливаясь на потрескивающем камине.
Вопрос о том, почему он пришёл сегодня, отпал сам собой. Кажется, он выглядел очень уставшим.
Женщина смотрела, как тёплые блики касаются высоких скул и сжатых губ. Как золотят седину на висках. Она заметила, что разглядывание Логана порой успокаивало её. И даже сейчас.
В такие моменты голову посещали слишком глупые мысли. К примеру: он не причинил бы ей зла.
Так казалось.
Слишком казалось. Будто это действительно правда.
Но наверняка лишь фантазия. Потому что в следующий миг здравый ум шепчет: он убивал.
И это снова отталкивает.
Точнее, нет. Отворачивает. Всё равно что отвернуть мотылька от тусклой лампочки в темноте.
И надо же, эти соображения — вся эта куча, весь этот умственный сор — уже не удивляли. Почти считались ежедневным ритуалом.
— Чаю?
Интересно, давно ли подобные визиты стали считаться нормой? Что вообще для Нарциссы считалось нормой?
Статистическое повторение одного и того же действия из раза в раз? Если Логан будет приходить ежечасно, это тоже станет нормальным?
— Да, пожалуйста, — на медленном выдохе.
Всё-таки он устал.
Женщина негромко щёлкнула пальцами, и в комнате появился Ланки. Отдавая эльфу указания, она всё ещё смотрела на мужчину, который тем временем прикрыл глаза и расслабленно наблюдал за языками огня из-под ресниц.
Несколько минут прошли в тишине.
Позволили хозяйке Малфой-Мэнора ощутить то, что в какой-то мере её напугало: благодарность, разливающуюся, греющую изнутри. За то, что она не сама.
Отвлечённая мысль: что повлияло на то, что воспринимать этого мужчину как часть всей этой чёрной тучи, нависшей над их семьей, стало практически невозможно?
Нужно быть осторожнее с этим. Тем более, отныне у Нарциссы есть цель.
Что-то, что поистине важно. Что-то, что может всё вернуть. Видит Мерлин, тот факт, что у жизни появился определённый смысл, некая наполненность, придавал сил.
Когда эльфы подали чай, Логан только кивнул. Медленно протянул руку к чашке. Затем будто передумал. Опёрся локтем о диванную подушку и поднёс сжатые в кулак пальцы к губам.
— Что ты помнишь?
Вопрос повис в тишине комнаты, растворяясь в горящем камине.
Тихий. Такой, на который тоже положено отвечать тихо.
Женщина слегка наклонила голову, стараясь не показать растерянности, что на миг обезоружила её. Хотя… с недавних пор она редко бывала во всеоружии.
Мозг тут же заработал в поисках подвоха, но… что-то было в тоне Логана, заставившее отмести вариант того, что он пытается выведать. Вынюхать нечто определённое.