— Охуеть, — протянул тот, когда в ванной воцарилась тишина. — И каким образом это можно остановить из Хогвартса? Ты же понимаешь, что если я увижу, как Миллер к кому-то клеится, я не смогу просто подойти и съездить ему по роже за это? Или…
Тёмные глаза на мгновение замерли, словно до Забини что-то дошло, после чего он перевёл взгляд на Грейнджер, которая тем временем аккуратно присела на край лавки у окна.
Драко почти услышал, как в мозгах друга что-то щёлкнуло.
— Она? — большой палец указал в сторону гриффиндорки. — Серьёзно, Малфой?
После быстрого кивка Малфоя Блейз снова уставился на Гермиону.
— Я, конечно, помню все твои слова о том, что грязнокровкам в школе не место, но… нет, вы действительно просто решили… я даже не знаю, как назвать это.
— Заманить его в ловушку, — подсказала Грейнджер. — С моей помощью.
— В ловушку?
Грубоватый короткий смешок прокатился по ванной. Забини вперил недоверчивый взгляд в Драко.
— Блин, вы в своём уме?
— Он уже клюнул. У меня есть все шансы. Это неплохая возможность…
— Заткнись, будь добра. Малфой, я не понял. Что ты делаешь?
Игнорируя возмущенный звук, который издала Грейнджер, Драко кашлянул. Забини нервничал — это был плохой знак. Значит, то, что они делают, действительно неправильно.
Чёрт.
Это напрягало.
— Слушай…
— Нет, это ты слушай, — Блейз соскочил с подоконника и сделал несколько быстрых шагов по направлению к ванной. — Это что, игры, по-твоему?
— Блейз, это выход.
— Это херов пиздец, а не выход. Вы оба… — он не подобрал слов и раздражённо всплеснул руками, после чего потёр переносицу пальцами, успокаиваясь.
Несколько секунд в помещении звенела тишина.
— Если он попытается узнать у меня что-то о родных, я могу соврать. Дать ему не текоординаты, которых он ждёт, — Гермиона говорила со сдержанным холодом в голосе.
— Думаешь, они идиоты? Будут полагаться только на то, что ты говоришь?
— Они не знают, что кто-то вообще в курсе того, что Курт причастен к убийствам, — тут же заявила она. — А значит, и причин врать не должно быть.
Малфой молчал, прижав ладонь ко лбу и глядя перед собой.
— И что тогда? Ты дашь ему неверные координаты. Дальше?
Гермиона бросила быстрый взгляд на Драко. Тот не собирался перехватывать инициативу объяснения на себя. Молча жал губы и напряжённо всматривался в темноту стены перед собой.
— Тогда можно будет рассказать обо всём Дамблдору. Он поможет нам…
— Нет! — ожил Малфой.
Грейнджер вздрогнула.
Забини перевёл на друга удивлённый взгляд.
— Пока мы не узнаем, как сделать так, чтобы матери ничего не угрожало, мы не скажем ему ни слова.
— Но…
— Они казнят её прежде, чем мы успеем закончить свои россказни. Этот главный-мудила Оливар только и ждёт доказательств причастности Нарциссы ко всему этому дерьму, — зарычал тот, сжимая пальцами бортик парапета.
— Думаешь, Дамблдор сразу доложит в Министерство?
— Я не дурак, Забини. Дамблдор срать хотел на меня и мою семью.
Снова тишина.
Драко ненавидел, когда повисала эта тишина. Потому что в ней обрывки мыслей становились громче.
Всё громче кричали о том, как всё безнадёжно.
— Значит, мы будем искать способ доказать невиновность твоей матери, — тихо произнесла Грейнджер. — А я буду тянуть время, как смогу.
Блейз открыл было рот, чтобы сказать что-то, но промолчал, замечая, как Малфой зарывается в волосы пальцами. Как он отчаянно старается не показать, что плечи его постепенно никнут.
Хуёвая ситуация. Очень.
Мулат провёл рукой по лицу. Тяжело выдохнул.
А затем сделал шаг в сторону Драко и сел рядом с ним. С силой хлопнул ладонью по широкой спине друга.
— Я буду присматривать за ним. Он и шагу без меня не сделает, — ухмыльнулся, бросив на Гермиону, которая кусала губу, всё ещё немного хмуря лоб, напряжённый взгляд.
Полный такого ненормально огромного сомнения, что что-то внутри неё подобралось.
Будь сильной.
Малфой поднял голову. Улыбнулся краем рта. Кивнул.
Это была благодарность. Им обоим.
Грейнджер сжала руки в карманах, чувствуя неясное облегчение от того, что Блейз согласился помогать.
Потому что она смотрела на Драко, и ей становилось страшно. От той безнадёжности, которая всё чётче просматривалась в его глазах. Он терял надежду.
Нельзя было терять надежду.
Девушка подавила в себе желание сесть с другой стороны от него и тоже поддержать. Она не будет этого делать.
Она не должна.
Она просто стояла перед ними, сидящими на парапете, и думала о том, как скоро всё это хрупкое строение, что они городят, рухнет прямо им под ноги. Или на головы.
Не прислушиваясь к негромкому разговору двух товарищей, вздохнула и отошла к окну, упираясь руками в подоконник, на котором недавно сидел Забини.
Он будет присматривать.
За ней и за Миллером.
Гермиона не могла сказать, что это необходимо. Пока не было ничего такого, с чем она бы не смогла справиться. Встреча в библиотеке прошла спокойно, и несколько раз она даже искренне засмеялась, когда у него наконец-то получилось произносить заклинание и не окатывать её водой с ног до головы.
И когда он поклялся, в очередной раз высушивая подол юбки Грейнджер, что заклинания, касающиеся работы с огнём, он будет изучать самостоятельно. Желательно, где-нибудь в прерии или в пустыне, чтобы никто не пострадал.
И он слишком часто повторял: мы ведь просто друзья.
Просто друзья.
Эта фраза кричала: “Я вру тебе прямо в глаза”. А в голову постоянно приходил тот-самый-танец, когда она явственно ощущала их “просто дружбу” своим бедром сквозь платье. Миллер же, кажется, даже не пытался ничего скрыть.
По коже прошло целое стадо мурашек отвращения.
Всё-таки хорошо, что Забини будет присматривать за ним. Потому что если бы этим занялся Малфой… это опасно. Подозрительно.
Тем более, Курт начал избегать его. Гермиона видела, как когтевранец опускал взгляд при виде Драко. Или же торопливо прощался с ней, когда Драко появлялся на горизонте.
Это легко было понять, учитывая, чем занимается его отец в поместье Малфоев. И тяжело было понять, учитывая, сколько раз Миллер повторил о дружбе. Значит ли это, что он действительно “клюнул”?
Пожалуйста, пожалуйста, пусть кто-нибудь скажет, что они поступают правильно. Что они на верном пути.
Потому что у Гермионы было ощущение, что она должна вот-вот прикоснуться к обнажённому высоковольтному проводу. А ей нужно тянуть чёртово время.
Она обернулась только тогда, когда до слуха донеслось негромкое:
— Ладно. Я пошёл, скоро одиннадцать. Не хочу попасться этому старому придурку или его животному.
Забини встал, оправляя брюки и мантию. Бросил быстрый взгляд кивнувшему Драко, а затем снова посмотрел на Грейнджер и нахмурился.
— Держим друг друга в курсе любых изменений, ясно?
Девушка переборола желание закатить глаза. Она терпеть не могла этот истинно-слизеринский повелительный тон. Только буркнула: “Ясно”, едва разжимая зубы.
Не доставал палочку, не произносил: “Люмос”, просто через мгновение исчез во мраке за дверью. Секрет этого ночного видения был поистине самой большой загадкой для Гермионы.
То, что они остались вдвоём, дошло до неё не сразу. Только когда Малфой кашлянул, снова проводя руками по волосам и выпрямляя спину.
Их взгляды встретились, и в этот момент уединение ощутилось особенно сильно.
— Нужно подождать, — негромко сказал он, кивнув на дверь, за которой скрылся Блейз. — Минут через десять пойдём.
Гермиона кивнула.
Перевела взгляд на ряд раковин и зачем-то уставилась на третий умывальник. Краем глаза замечая отражение: своё и Малфоя. Он сидел, разведя колени и слегка опустив голову. О чём-то напряжённо размышляя.