Тот разворачивается и шагает в сторону своего кабинета. Не остаётся больше ничего — только побрести за ним, натужно втягивая в лёгкие холодный до ломоты в теле воздух.
— Это… займёт много времени? — негромко поинтересовался, поравнявшись с высокой долговязой фигурой, шествующей по коридору почти не спеша.
— Да.
Ответ короткий и ни о чём не говорящий.
Не вызывающий ничего, кроме раздражения.
— Вы не говорили, что моя помощь может вам понадобиться сегодня вечером.
Снейп бросает один медленный предупреждающий взгляд на Малфоя, а затем снова смотрит перед собой.
— У вас были какие-то планы?
— Можно сказать и так.
Голос полон злой иронии, которую не удаётся проконтролировать. Малфой сам не совсем понимает, что можно сделать, но просто идти тут, просто, блин, идти за деканом, когда в Мэноре скоро начнётся что-то ужасное…
— Я не позволю вам совершить ни одной глупости за сегодняшний вечер, мистер Малфой. Смиритесь с этим.
Спокойно, Драко. Не обязательно задавать этот вопрос, ты ведь и сам всё понял, да? Легилименция.
— Вы рылись у меня в голове? — шипит он.
— Мне не нужно нигде рыться, чтобы понять, что вы замышляете. Вы прозрачны, как стекло. И столь же хрупки в том, что касается эмоционального давления.
— Поэтому вы решили запереть меня у себя в кабинете?!
Это, определённо, получается куда громче, чем того требовало. Но не производит на Снейпа никакого впечатления.
— Что вы. Я очень своевременно вспомнил о том, что картография зелий срочно требует внимания студента.
Драко сцепил зубы, сверля взглядом обтянутые мантией плечи профессора, который тем временем открывал дверь в кабинет. Чёрт. Чёрт возьми. Откуда в нём этот сволочизм? Неужели он не понимает?
— Прошу, входите.
Просто невообразимо.
Грейнджер в темницах Мэнора. Неизвестно, что с ней делают, и неизвестно, что с ней собираются делать через несколько часов. Возможно, Логан уже пытает её Круциатусом или ещё чего похуже… а Малфой. Что Малфой? Будет сидеть и переписывать картографию зелий в кабинете декана?
Это просто издевательство.
— Мистер Малфой, никогда раньше не замечал за вами такого натянутого отношения с дверьми, как сегодня.
Он шутит.
Это была грёбаная шутка прямо сейчас.
Драко влетает в кабинет, разворачивается и рявкает, едва створка успевает закрыться:
— Вы что, не понимаете, что происходит?!
Заклинание заглушения вспыхивает на стенах, и в ушах можно разобрать лёгкий гул, если бы не шум и пульсация яростно бегущей по венам крови. Снейп издевается. Совершенно точно. Потому что проходит к кафедре и отодвигает тяжёлый деревянный стул с высокой спинкой. Тот начинает натужно скрежетать ножками по каменному полу. Звук этот ввинчивается в затылок и словно толкает Драко вперёд. Он и моргнуть не успевает, когда уже оказывается у профессорского стола.
— Не понимаете, да?
Взгляд тёмных глаз слегка привёл в чувство.
— Я понимаю, мистер Малфой. Всё хорошо понимаю. Чего не скажешь о вас.
— Я пытаюсьчто-то делать! — заорал слизеринец.
Зря. Но срать.
— А не нужнопытаться, не будьте идиотом! — зельевар тоже повысил голос, тяжело опускаясь за своё место. — Это дело Министерства, за это взялся профессор Дамблдор. Вы не имеете никакого права лезть.
— Я имею все права. Я могу прямо сейчас отправиться в поместье, потому что там… мой дом и моя мать.
— В первую очередь, там сейчас опасно.
Драко зарычал. Мотнул головой, словно отметая все сказанные зельеваром слова.
— Вы не можете запретить мне, сэр.
Обращение сорвалось с губ почти ругательством, но вряд ли кто-то из них обратил на это внимание. Северус фыркнул, как фыркал только он. Словно перед ним пыталось изъясняться неразумное существо.
— Сейчас я могу запретить вам. Потому что отвечаю за вас.
— Вы не отвечаете за меня, я сам могу о себе позаботиться.
— Да уж в гробу я видел такую заботу о себе, — процедил тот. А когда Драко только бессильно скривил губы, кивнул на стеллаж с карточками. — Вам туда, мистер Малфой.
Несколько секунд слизеринец всё ещё сверлил взглядом профессора, который уже переключил всё своё внимание на какие-то пергаменты, исписанные кривоватым почерком, отдалённо напоминающим почерк Гойла.
— Я не стану этим заниматься.
Драко едва протолкнул эти слова сквозь свои голосовые. У него жгло глаза от собственного взгляда. Оставалось удивляться только, как он не прожигает в Снейпе огромную дыру.
Но тот молча перелистнул пергамент, не поднимая лица.
И внезапно какая-то гудящая нитка, проходящая сквозь судорожно сокращающееся сердце, разорвалась. Истончившаяся, пережёванная этим кровяным потоком. Избитая яростью.
Лопнула и лопнул вместе с ней стержень, держащий плечи ровными.
— Там Гермиона Грейнджер, профессор.
Это был вопль. Едва слышный.
Как будто последний шанс, нашаренный пальцами вслепую.
Взгляд зельевара медленно поднялся. Видимо, что-то в тоне Драко всё же заставило его оторваться от тетрадки.
— Я помню, мистер Малфой. По этой причине директор и проследовал в Министерство Магии.
— По этой же причине в Мэноре должен быть и я.
— Это не причина.
— Я должен помочь ей. — Серьёзно, Малфой?
Так громко. И как ты, нахрен, не оглох. Хотя… от чего? Голос звучит еле слышно.
— Геройство нынче в моде? — отрешённо поинтересовался зельевар. — Берёте пример с Поттера?
Проглотить, не жуя. Эту фразу, от которой ощетинился каждый бес в грудной клетке. Просто смотреть в глаза и видеть что-то странное в отражении глаз напротив.
Непривычное.
— Я должен, потому что… это она.
И он ждал любых слов.
Искривлённых губ, презрения и отвращения, потому что перед Снейпом стоял сейчас совершенно обнажённый человек с распахнутой на груди мантией и таким же распахнутым сердцем. И — кто бы мог подумать — имя этого человека было: Драко Малфой.
Который забыл обо всём, кроме того, что Грейнджер сейчас в поместье.
Остановите, мать вашу, землю.
Но презрения не последовало.
— Я пытаюсь уберечь вас от того, что вы никогда не простите себе. Если вдруг… что-то пойдёт не так.
Таким тоном, что Драко затрясло. Эти слова.
Воспалившие каждую мысль в голове, заставившие рвануть сразу десять тысяч петард в ушах. И… это ощущение.
Когда кажется, что человек говорит о том, что пережил сам.
— У меня всё получится. Я… я должен ей.
— Должны ей? — тон слегка насмешлив, но серьёзен. — Остаётся только догадываться, чем она вас так зацепила, мистер Малфой.
— Она спасла мне жизнь.
Вечер грёбаных громких слов.
Откуда они взялись, да ещё и адресованные Северусу, который всегда минимально располагал для откровений с ним?
Но… что-то будто нашло отклик. Драко не понял.
Ведь только что непроницаемая маска сковывала это бледное лицо. А сейчас взгляд тёмных глаз будто провалился сквозь Малфоя.
— Любое спасение временно.
И если бы не бурлящий поток измождённой мысли, стучащий в голове, Драко бы озадачился тем, как осунулось лицо зельевара. Оно будто постарело лет на сто за несколько секунд. Тёмный взгляд подёрнулся поволокой.
И на один короткий миг Малфою показалось, что Снейп сейчас исчезнет из своего кабинета.
Растворится в собственном неотступном прошлом, о котором оставалось только догадываться. Но заняло это всего мгновение, потому что Северус тут же взял себя в руки.
Поднял тяжёлый взгляд на Драко.
И вдруг медленно кивнул, глядя так, словно сам себе не верил. А у Малфоя вдруг создалось ощущение, что кто-то вынул у него из груди заточенное лезвие.
Кажется, это был первый вдох, сделанный за сегодняшний вечер.
* * *
Когда-нибудь этот дом будет полон звуков.
Смеха или музыки — не имело значения. Просто — звуков. Громких, вызывающих радость и улыбку. Тишина, въевшаяся в стены и в саму Нарциссу, будет нарушаться не только дыханием. Не только негромкими приказами, отданными эльфам. Не только торопливым скрипом пера.