Уходил из квартиры Свиридовых Александр Борисович огорченным и раздраженным. Огорченным из-за того, что пришлось грубо вмешаться в чужую, хрупкую жизнь. А что касается раздражения… Турецкий чувствовал в душе стыд, хотя умом понимал, что ничего предосудительного он не сделал. И все же чувствовал себя Александр Борисович очень скверно.
Глава шестая
Игорь Адамский
К собственной свадьбе Игорь Адамский относился без всякого трепета. «Ну что такое свадьба? — со скептической улыбкой вопрошал он своих друзей. — Очередная пьянка — не более того. А что касается криков «горько» и поцелуев, так мы с Надькой и так по сто раз на дню целуемся-. В том числе за столом. Единственное, что радует, так это подарки. С подарками хоть на день рождения похоже!»
Смокинг, взятый родителями Адамского напрокат, Игорь отказался надевать категорически. «Да на кого я буду похож в этом наряде? — возмущался он, глядя на себя в зеркало. — На сороку? Или на официанта? Где написано, что жених должен быть похож на сороку или официанта?! Нет уж, если Надька будет в белом, то и я тоже. Чем я хуже?»
Руководствуясь вышеизложенными соображениями, вместо традиционного в подобных случаях смокинга Игорь одолжил у приятеля белый пиджак. Белые джинсы и белые кеды у него уже были. Белую бейсболку он купил в ближайшем магазине. Надев все это на себя, Игорь некоторое время разглядывал свою белоснежную фигуру в зеркале, затем вынул из стола старый компакт-диск и с помощью суровой нити прикрепил его к лацкану пиджака — вместо гвоздики.
Несмотря на охи и ахи родителей, выглядел Игорь в этом наряде умопомрачительно.
В загсе пришлось ждать целый час. Игорь весь истомился. Он то и дело выходил с друзьями на улицу покурить, а заодно и пропустить глоток-другой пива, ругал духоту, бюрократизм, дурацкие традиции и даже новобрачных, набившихся в загс, как «селедки в бочку».
— Черт-те что, — жаловался Игорь, в очередной раз прикладываясь к бутылке, которую передавали ему сердобольные друзья. — Если это и впрямь самый радостный день в жизни мужчины, то я — верблюд.
Один из друзей Игоря, некто Эдик, прищурил маленькие глаза и едко заметил:
— А кто тебе сказал, что свадьба — это самый радостный день в жизни мужчины? Наоборот! С этого дня ты теряешь свободу и приобретаешь кучу проблем. Вот ты выпендрился, оделся во все белое — а знаешь, что означает белый цвет в традиционной европейской мифологии?
— Ну и что? — спросил Игорь, оторвавшись от бутылки.
Эдик холодно улыбнулся и ответил:
— Смерть.
— Слушай, кончай, а! — поморщился Игорь. — И без тебя тошно.
— Нет, Игорешка, Эдик прав, — вмешался в разговор еще один из друзей, мрачный, чернобровый грузин Вано. — В день свадьбы кончается твоя молодость.
— Как это — кончается молодость? — усмехнулся Игорь. — У меня что, волосы к утру поседеют, что ли?
— Да нет, брат, с волосами у тебя все будет в порядке. Если, конечно, за овечьей шкуркой твоей женушки не скрывается волчица. А вот внутри у тебя будет все седое.
— Как это? — не понял Адамский.
Вано лукаво улыбнулся:
— Просто, Игорь, очень просто. Вот посуди сам: женщины — они ведь как вино, да? Пока ты молодой, ты пробуешь все подряд, не отдавая предпочтений. Но в конце концов наступает момент, когда ты говоришь себе: «Все. Лучшего вина, чем это, я никогда в жизни не пробовал. И вряд ли когда-нибудь попробую». И ты начинаешь пить только это вино, потому что знаешь, что оно тебе понравится. Ты не хочешь рисковать понапрасну, а раз ты не хочешь рисковать, значит, ты превратился в старика.
— Как-то слишком уж мудрено, — недовольно отозвался Игорь. — Дай-ка лучше пивка.
Вано достал из упаковки бутылку «Батвайзера» и протянул Адамскому:
— Держи, страдалец. Может, больше уже и не придется.
— Слушай, хватит каркать! — обиделся Игорь. — Запомните, шпана, моя жизнь после свадьбы никак не изменится! Мы по-прежнему будем встречаться и пить пиво.
— Встречаться-то мы будем, — согласился Эдик. — Все-таки ты наш начальник. А вот на пивную вечеринку в «Веселых раках» мы тебя больше раскрутить не сможем. Тут Вано прав. Кстати, Игореша, ты не забыл, что завтра тебе должен позвонить важный клиент? Смотри, босс, проспишь, утомленный эротическими утехами, и мы по твоей милости лишимся миллионного контракта!
Адамский снисходительно улыбнулся:
— Успокойтесь, рядовой, про бизнес я никогда не забываю. Главное — проследите, чтобы ваш генерал добрался сегодня до дома в целости и сохранности, а сделка от нас не уйдет.
Грузин Вано поднял бутылку с пивом и торжественно изрек: