— Да, неприятно получилось, — сказал Грув. — А что с конвертом? Ты успел передать ему конверт с заказом?
— Нет, — сказал Андрей. — Слушай, Грув, это, конечно, не мое дело, но как ты можешь в такой момент думать о конверте? Ведь твоего отца убили!
— Во-первых, не убили, — спокойно ответил Грув. — Он умер от сердечного приступа. А во-вторых, я познакомился с ним на полгода раньше, чем ты. Он ушел от нас, когда мне не было и трех лет. И знаешь что?
— Что?
— Мне плевать на этого ублюдка. В данный момент меня волнует только одна вещь.
— Какая? — снова спросил Андрей.
— Сможем ли мы работать без него? В мобильнике у папаши я нашел номер телефона посредника, у которого папаша получал задание и деньги и которому передавал готовый результат.
— Так в чем же дело? — осведомился Максимович.
— А в том, что я не умею общаться с людьми. Я либо сразу замыкаюсь, либо начинаю вести себя как настоящий клоун. Тут нужен человек непробиваемо спокойный и авторитетный. Такой, как ты.
«Ты что, дурак? — хотел спросить Грува Андрей. — Какой я, к чертям собачьим, спокойный и авторитетный?!» Но вместо этого неожиданно для себя сказал:
— Хорошо, я согласен. Приезжай ко мне сегодня вечером, перетрем.
Так они стали работать вдвоем. И проработали еще полгода, пока не встретили Артура Акишина.
Артур Акишин появился в их жизни как черт из табакерки. Дело было в компьютерном клубе, где проходило сражение между любителями игры «Quake». В последнее время Андрей и Грув любили захаживать в этот клуб, чтобы снять напряжение после очередной проделанной работы. Они вызывали на бой любого из присутствующих и неизменно побивали его, не прилагая для этого особенных усилий. Первый, кого им не удалось побить, был Артур Акишин.
«Сосунок» (как сразу же прозвал его Грув) играл быстро и решительно. Он предпочитал не отсиживаться в засаде, дожидаясь, пока противник сделает ошибку, а бежать под градом пуль навстречу противнику, чтобы пойти в лобовую атаку. Как ни странно, эта тактика сработала. Молодой блондинчик с капризным, холодноватым лицом расстрелял Андрея и Грува в упор.
Ставкой в игре была кружка пива. После того как сражение закончилось, Грув отчалил из клуба по делам, а Андрей повел своего нового знакомого в бар угощать халявным пивом.
— Я кое-что слышал про вас от ребят, — сказал блондинчик, потягивая холодное пиво и сверля Андрея голубыми глазками-буравчиками.
— Вот как? — усмехнулся Максимович, пощипывая рыжую бородку. — И что же ты слышал?
— Слышал, что вы, ребята, неплохо зарабатываете. Причем зарабатываете исключительно благодаря собственным мозгам.
— Удивил, — вновь усмехнулся Максимович. — В наше время даже сантехники зарабатывают больше благодаря собственным мозгам.
— Ребята говорят, что вы взломщики, — быстро проговорил Акишин. — И я им верю.
Андрей ничего не ответил, лишь достал из кармана сигареты и медленно закурил. «Вот тебе и тайна за семью печатями, — с сарказмом думал он. — Конспираторы хреновы».
— Меня вы можете не опасаться, — сказал Артур, продолжая внимательно вглядываться в лицо Максимовича. — Я вас не заложу. И еще — я бы хотел работать с вами.
— Работать с нами? — иронично переспросил Максимович. — Ты ошибся, приятель. Мы ничем таким не…
— Да брось ты, — поморщился Акишин. — Я пришел сюда не для того, чтобы ты меня лечил. Дело в том, что… — Голубые глаза Акишина азартно заблестели, а голос понизился до хриплого шепота. — Дело в том, что у меня есть идея насчет того, как можно быстро разбогатеть. Но для ее реализации мне требуются партнеры.
«Странный парень, — подумал Максимович, прищурившись и глядя на парня сквозь сизое облако дыма. — Или отчаянный, или дурак».
— Так что у тебя за идея? — спокойно спросил Андрей.
— Идея гениальная, — ответил блондинчик, возбужденно сверкая глазами. — Но сразу предупреждаю, что дело будет опасное. Вы с Грувом готовы рискнуть?
— А ты как думаешь?
— Я думаю, что готовы, — уверенно сказал Акишин. — Иначе бы я к вам не обратился.
«Нет, на дурака вроде не похож, — решил Максимович. — Значит, просто сорвиголова. С таким можно прогореть, но можно и сорвать большой куш».
— Ладно, я готов тебя выслушать, — сказал Максимович и затушил сигарету в пепельнице.
И Акишин заговорил.
Лишь много позже Максимович узнал, что видимое безрассудство Акишина было всего лишь своеобразным проявлением присущих ему суетливости и паникерства. И что храбрость его была того рода, про которую Лермонтов когда-то написал, что она «не наша, не русская», а именно — закрыть глаза и броситься в омут, а там будь что будет.