Сидеть в забаррикадированном номере было жутко. Взрывы грохали еще дважды, по улице проносились милицейские машины с мигалками, и Валерка, открыв окно, пытался им кричать. На второй попытке из соседнего окна вылетела пущенная вслепую бутылка и разбилась о стену. Валерке приказали заткнуться, пока жив. Он как ошпаренный отшатнулся в комнату и стал закрывать рамы.
— Ребята, это ведь из моего номера кричали. А я дверь запер, когда выходил…
Клипмейкер связывал простыни и занавески, проверяя узлы на разрыв. Лидия поглядывала на его работу и думала, что ни за какие коврижки не станет спускаться по такой как бы веревке с четвертого этажа. Пускай лучше убивают.
Валерка включил телевизор. По всем каналам был «снег», и он окончательно струхнул:
— Телестудию захватили… Все, ребята, давайте прощаться.
— Ты спой что-нибудь мужественное. Или напиши «Репортаж с петлей на шее». — Лешка отключил от компьютера электрический провод и, безжалостно отхватив карманным ножом вилку, вставил огрызок провода в антенное гнездо телевизора.
Появилась беззвучная прыгающая картинка: опять Красин с Караваевым. То поднимая, то опуская конец провода, Лешка нашел положение, в котором картинка была почетче, но звука так и не добился. Когда ролик закончился, на экране возникла дикторша; за спиной у нее была карта города, дикторша немо шевелила губами, а на карте начинали мигать красные точки. Лидия насчитала восемь — то ли это были взрывы, то ли вообще все выступления антошенковских боевиков. Показали отрывок из интервью Красина, тот, где он обещает не отдать город всякой сволочи и камера наезжает на его глаза. А потом беседа друга Андрюши с другом Сергеем закрутилась с самого начала.
— Молодец, — похвалил Красина Лешка, — использует шанс. Знаете, сколько дерут за эфир в последний день агитации? Двадцать пять тысяч новыми за минуту! А он бесплатно крутит — чрезвычайная обстановка.
Лидия прилегла на уехавший в прихожую диван. За дверью мягко топали и ржали парни в кроссовках, избившие Валерку. Топот как-то вдруг превратился в грохот, послышались отрывистые команды, бухнул выстрел, и минут через пять полной, пугающей тишины в дверь постучали.
— Лидия Васильевна! Лидия Васильевна, я от Красина, не бойтесь!
— Чем докажете? — вступил в переговоры Лешка.
— Пускай Лидия Васильевна подойдет, — ответил голос из-за двери, и когда Лидия откликнулась, тихо сказал: — Товарищ полковник велел передать: телефон Ивашникова отвечает!
— Коля! — закричала Лидия. Хотя сказано было непонятно, только про телефон, она сразу же вообразила Кольку, больного, перебинтованного, он лежит в постели у них дома и ждет ее звонка.
Диван отлетел от двери вместе с не успевшим вскочить Валеркой. Лидия не помнила, как его оттащила, — может, Лешка помогал, но скорее всего сама. Сдирая пальцы о рифленую головку замка, она отперла дверь и втащила стоявшего на пороге офицера в прихожую.
— Что с Ивашниковым? И что с отцом?!
Офицер пожал плечами:
— Я даже не знаю, кто такой Ивашников. Товарищ полковник велел передать вам: «Телефон Ивашникова отвечает» — и все. Профессор ждет на аэродроме. Вам лучше уехать.
В открытую дверь за спиной офицера были видны лежащие вдоль стены парни в спортивных костюмах. Мертвые, ужаснулась Лидия. Подошел верзила в камуфляже и закрывающей лицо черной шапочке-маске, пнул одного из «мертвых» ногой, и тот стал подниматься в позицию для обыска: руки на стену, ноги как можно шире.
По команде красинского офицера двое таких же верзил, похожих в своих масках на негров, подхватили отцовский кофр и Лидину сумку. Почему-то по лестнице, а не на лифте начали спускаться на первый этаж. За спинами у верзил болтались очень маленькие, похожие на игрушки автоматы. Лешка и Валерка со своими сумками пыхтели сзади.
В холле гостиницы валялась опрокинутая пальма, и целая шеренга людей в приличных костюмах стояла у стены. Густо несло перегаром; задержанные без особой злости переругивались с камуфлированными верзилами, а те для порядка тыкали их резиновыми дубинками.
Ступени у входа были засыпаны стеклами. Въехав двумя колесами на тротуар, стоял белый микроавтобус. Офицер сел рядом с водителем и положил на колени откуда-то взявшийся автомат.
— Погнали, — сказал он.
Водитель рванул по середине дороги, мигая фарами редким встречным машинам.
Пока Лидия сидела в номере с заклеенными стеклами, ей казалось, что в городе идет настоящая война. А на самом деле — ничего, никаких следов, если не считать выбитых стекол в гостинице. У Дворца городской администрации машина-эвакуатор с краном втаскивала к себе на платформу остов обгорелого «Москвича» в клочьях противопожарной пены. По иронии судьбы сильнее всего пострадал щит Антошенко. Половинки щита валялись в снегу, и эвакуатор наехал колесом на его улыбку.