— Ну, хоть те огрызки позвольте взять, — вспыхивает от стыда Виктор.
— Огрызки?! — взвизгнул от смеха Дмитрий Леонидович. — Бери, все забирай… вон… у блевотины, можешь и бутерброды недоеденные отковырнуть.
Под громкое ржание Виктор подбирает с десяток огрызков, выпрямляется, улыбается, глядя, прямо в глаза бизнесмену и тот мгновенно становится серьёзным, вероятно в его взгляде нечто узрел непонятное.
— До встречи, — кивнул Виктор.
— Это вряд ли, — холодно глянул на него Дмитрий Леонидович. — Ты иди, не смущай публику, — бизнесмен вновь пытается набрать номер на мобильном телефоне.
Виктор уходит, злость туманит сознание, а вдогонку ему несутся противные смешки. Но вот он останавливается, оборачивается и кричит: — И всё же, я окажу вам одну услугу, не купайтесь в море!
— Это мы знаем, спад произошёл, — взрывается от смеха бизнесмен.
— Я не об этом, посмотрите в море.
Смех резко обрывается, совсем близко к берегу подходит с десяток косаток.
— Я всё видела, — встречает его Нина. — Какие сволочи!
— Ты о чём? Об этих несчастных? — странно глянул на неё Виктор.
— Я бы такое унижение не перенесла, — вздрагивая от возмущения, говорит она.
— Они для нас потенциально опасны, — прищуривает глаза Виктор, пристально смотрит на ошалевших от косаток людей. — Надо кого-то из них привлечь на свою сторону. Там один охранник с признаками весьма сильного интеллекта в глазах, — задумчиво говорит мужчина, — с него начнём.
— И как ты это сделаешь? — недоверчиво спрашивает Нина. — Тебя на пушечный выстрел не подпустят к стоянке.
— А мы подождём… некоторое время. Скоро, очень скоро, начнётся настоящий цирк. Люди там… непростые… глотки рвать будут друг другу, — проницательно замечает Виктор.
— Это ужасно, — вздрагивает всем телом Нина.
— Это жизнь… их жизнь, — поспешно добавляет мужчина, затем ещё больше мрачнеет, вероятно, то унижение, что испытал, не даёт покоя, и приглушенно говорит: — Он думает, что он волк, но он овца… но волки там есть и вот проблема, хватит ли ума у Димы договориться с ними, когда все будут голодные. А тот начальник охраны, его Идаром кличут, определённо — волчара.
— А те менты? — почему-то Нину они больше всего беспокоят.
— Менты? Они не волки, и не собаки, вероятно… шакалы, но укусить могут больно. Я не хочу видеть их в своей команде, — решительно говорит Виктор.
Нина искоса глянула на него: — Ты будешь собирать команду?
— Обязательно! Одни мы здесь не выживем, растерзают.
— Мне страшно, — жмётся к нему Нина.
— Ничего, прорвёмся! — целует её в нос Виктор.
— Кто ты? — Нина жалобно смотрит на него снизу вверх.
— Мужчина, — улыбается Виктор, — твой мужчина и тебя в обиду никому не дам.
— Спасибо, — шепчет Нина.
— За что? — удивляется Виктор.
— За то, что ты мужчина.
Глава 5
— С паршивой овцы — хоть шерсти клок, — Нина криво улыбается, вытаскивая из огрызков коричневые семечки. — Пятьдесят штук, тридцать — точно взойдут, — уверенно говорит она.
— Целая яблочная плантация, — удивляется Виктор, с некоторой брезгливостью наблюдая, как Нина ковыряется в чужих огрызках.
— Плантации не получится, дай бог, два-три дерева будут с хорошими плодами. Неизвестно, от каких деревьев они опылились. Хотя, — Нина в задумчивости морщит носик, — есть шанс, что от качественных деревьев, яблочные плантации обычно большие и плохих там не держат. Может все тридцать будут первоклассными. Кстати, они, скорее всего, разных сортов.
— Откуда ты всё знаешь? — Виктор присаживается рядом, ковырнул пару семечек, глянул на огрызки. — Вроде сорт один.
— Всё это — гибриды, а в семечках чистый генный материал. Деревья будут до десяти метров и яблоки здоровые. У нас на овощной базе одна женщина любила из зёрнышек деревья выращивать и меня научила. Знаешь, это очень интересно, — с воодушевлением говорит Нина.
— Да? — удивляется Виктор. — А по мне лучше в бильярд поиграть.
— Скажешь ещё пиво с рыбкой попить.
— О, не напоминай! — закатывает глаза мужчина. — Сюда бы запотевшую бутылочку и воблочку с икоркой.
— Молчи, — давясь слюной, Нина прикрывает ему рот ладошкой.
— Всё, молчу, тема закрыта и вообще — табу, — смеётся Виктор.
Дни летят как сорванные ураганом крыши, а за ними скачут недели, грузно переваливаясь, сорвался в штопор месяц. Дом построен, неказистый, но прочный и настолько замаскированный в скалах, что можно стоять рядом с ним и его не заметить. Существенное неудобство, чтобы попасть в него, необходимо протискиваться в узкую расщелину. Но там где неудобство, есть очевидное достоинство, опять же — скрытность, а Виктор очень к этому относится серьёзно. Он не хочет раньше времени засвечивать своё присутствие.