У Голубянки Виктор останавливает людей. Отдуваясь, жадно глотая воздух, беглецы приходит в себя.
— Можете расслабиться, погоня отменяется, привал.
— Как отменяется, кто сказал? — вылупился Алик.
— Я сказал, — усмехается Виктор, садится, с наслаждением прислоняясь к шершавому боку холодной скалы, с любовью гладит вспотевший автомат.
— Значит, погони не будет, а что будет? — прозорливо замечает Аня, просящее заглядывает ему в глаза.
Её вид, встревоженной курицы, веселит Виктора, он смеётся и когда натыкается на недоуменные взгляды, распаляется ещё сильнее. Но, внезапно он замолкает, Виктору доходит смысл концовки Аниного вопроса. Действительно, а что будет? Неизвестность хуже всего, нелюди не успокоятся, это факт. Следовательно, действовать необходимо на опережение.
— Ты права Аня, тебя сдал Идар. В лагере тебе делать нечего, со мной пойдёшь. А вы, — строго глянул на Алика, — завтра же снимаетесь со стоянки, встречаемся на этом месте перед восходом. На разрозненные группы будет вестись охота, причём очень скоро, медлить нельзя. Ты меня понял, Алик?
— Как охота, какая охота? — дёргается, словно от электрического тока парень, срывает с головы панаму и рывком утирает лицо.
— Обычная, — с прищуром смотрит на него Виктор, — рабов из вас делать будут.
— Зачем? — он импульсивно дёргает козлиной бородкой.
— Затем, что, «нашим друзьям», самим работать «западло», — усмехается Виктор.
— Западло им! — встряхивается Алик. — А это они не хотят попробовать? — он вытягивает кривой нож.
— В одиночку не справимся, укрепление делать надо.
— Вот как выходит, только начали приспосабливаться и на тебе, подонки появляются! — возмущается Алик.
— Это зеки так решили? — блеснули у Ани глаза.
— Нет. Так распорядился Идар, а зеками он хочет воспользоваться для своих целей. Он заключил с ними союз, но думаю я, как только Идар почувствует силу, постарается быстро избавиться от своих компаньонов. Да вот только Вагиз тоже не промах, он догадывается о планах Идара, но вида не показывает. Он хочет переиграть его и воспользоваться плодами совместного дела.
— А кто такой Вагиз? — насторожился Алик.
— Глава рь людоедов.
— А какой Идар раньше был, обходительный, внимательный, — вздыхает Аня.
— Наверное, комплименты сыпал? — улыбается Виктор.
— Да. Мне даже казалось, что я ему нравилась. А он взял и людоедам меня отдал, — пискнула Аня, вытирая сбежавшую слезинку.
— Может и нравилась, но для Идара нет людей, они у него как инструменты.
— И откуда такие мужчины рождаются? — со злостью произносит Аня.
— От женщин, — пожимает плечами Виктор.
Аня оторопело смотрит, что-то переваривает в голове и изрекает гениальную фразу: — М-да.
— Всё, отдохнули? Время не терпит… Алик, не позже восхода… всё очень серьёзно… попытайся убедить Павла Сергеевича.
— Он не глупый, к утру будем, — уверенно произносит парень.
— Послушай, — внезапно останавливает уже готового отправиться в путь Алика Виктор, — что это у тебя за несуразная панама, которую ты так гордо носишь?
Алик фыркает и важно произносит: — Это головной убор моряков США.
— Да? А я думал, с ребенка сорвал. Вот мерзкая вещица.
— Ты не прав, знаешь, как ею здорово утираться, — быстро нашёлся, что ответить Алик, но побледнел от обиды.
Он уходит, Виктор некоторое время провожает его взглядом, затем, говорит Ане: — Попробую, к ужину, пару голубей подстрелить. Сиди здесь как мышь, не дёргайся.
— А если в туалет приспичит? — надулась Аня.
— Здесь сходишь. Не дай бог, с соседних сопок тебя заметят!
— Неужели могут? — вздрагивает женщина.
— Мне кажется, ты притягиваешь неприятности, — странно посмотрел на неё Виктор.
— Хамишь? — неуверенно спрашивает Аня.
— Даже не было в мыслях.
Над Голубянкой носятся серые тени, часто взмывают вверх небольшие стайки птиц, доносится воркование, рассерженный писк и возня. Виктор с облегчением вздыхает, голуби и их бесчисленное множество, ими облеплены все склоны пещеры-пропасти.
На этот раз удача на его стороне, Виктор выследил группу голубей рядом с пещерой и уверенно набивает с десяток птиц, в душе удивляясь своей меткости. Нанизав их на верёвку, появляется перед восхищённым взором женщины.