Голуби призывно шипят на вертелах, испуская умопомрачительный запах, Виктор, наконец-то вытаскивает их из огня и самого аппетитного протягивает Нине, затем и всем остальным, причём Ане, демонстративно, в последнюю очередь. Она это понимает и в бессильной злости поджимает пухлые губы, бросает быстрый взгляд на Нину. Столкнувшись с её торжествующей улыбкой, отводит взгляд и вовсе распаляется, хочет сказать что-нибудь язвительное, но язык словно присох к гортани, она без энтузиазма кусает крылышко голубя и даже не чувствует вкуса. Ничего, думает Аня, я у тебя отобью Виктора, ещё повеселимся!
После еды Виктор заставляет Игната с Сашей готовить навес для ночлега, в свой дом, гостей и не думает впускать, а вечер уже переходит в наступление.
Аня в тихом потрясении остаётся наедине с мужиками, а Виктор с Ниной уходят спать в своё жилище, этим чётко указав всем на своё место. Напоследок, Нина с торжеством глянула на свою соперницу и, уловив в её глазах растерянность, смешанную со страхом, смягчается, выносит рваное одеяло: — Прости, подруга, в доме мало места… переночуйте как-нибудь здесь. Ты мужикам скажи, чтобы расторопнее были, скоро будет темно, да и дождь в любой момент может начаться. И смотри, чтобы «крышу» у них не сорвало.
Аня с отчаянной решимостью глянула в глаза Нине, хотела съязвить по своему обыкновению, но словно спотыкается об её ответный взгляд, столько в нём скрытой силы, словно это и не женщина, а волчица и Аня сникает: — Спасибо, — неожиданно даже для себя, произносит она, но злой «червячок», сволочь этакая, так куснул прямо в сердце, что Аня едва не взвыла.
Как побитая собака, бредёт к мужикам, те улыбаются, видя её приближение, но она сдвигает брови, морщит нос, её претит от давно не мытых тел и начинает умело командовать.
Игнат и Саша принимаются делать шалаш, ловко рубят корявые деревья и приспосабливают их под нависающей скалой, оплетают гибкими ветками, делают грубый каркас, укладывают травой и так ловко у них получается, что Аня, сидя у дымящегося костра и обсасывая тонкие голубиные косточки, невольно залюбовалась их работой.
— Принимай дом, — весело произносит Игнат, почёсывая неухоженную бороду.
Аня соскальзывает со своего места, засовывает любопытную мордашку в дверное отверстие и в великом возмущении восклицает: — Я что-то не поняла, а где моя комната? Вот что, дорогие мои, — нахмурив брови, едва сдерживаясь, чтобы не кричать, заявляет она, — я не буду спать рядом с вами, от вас плохо пахнет.
— Так, вроде и ты… не слишком свежая, — пытается возмутиться Игнат, но мгновенно жалеет о сказанном, Аня краснеет как перезрелый помидор, решительно лезет внутрь и занавешивает проём рваным одеялом.
Мужики потоптались на месте, с тоской глянули на звёздное небо, вздохнули, но не решились более тревожить рассерженную женщину, выбрали место под разлапистыми кустами, попытались соорудить навес, но начавшийся дождь, легко продырявил его… впрочем — им не привыкать спать под открытым небом.
Аня долго не может заснуть, злость душит хуже накинутой на лицо подушки и всепоглощающая жалость к себе приносят невыносимые страдания. Она всхлипывает, зарывшись в ароматную траву, и начинает реветь, как давно не доеная корова.
— Анюта, ты чего? — слышится полный участия, обеспокоенный голос Игната.
— Иди сюда, — всхлипывает Аня.
Виктор привык просыпаться рано, но сегодня едва не проспал, так сладко было в объятиях Нины. Всё же осторожно снимает её руки со своей груди, выбирается наружу, вдыхает воздух полной грудью.
Был дождь, но не сильный, он принёс свежесть и хорошее настроение. Мужчина натыкается взглядом на свернувшегося под кустом Сашу, слышит раскатистый храп, который назойливо доносится из шалаша, усмехается, качает головой: — Не пропадёт, девка, — говорит сам себе и будит Сашу: — Я ухожу за людьми, постоишь на вахте.
Саша сладко зевнул, завистливо покосился в сторону шалаша, легко вскакивает на ноги, делает отмашку руками.
— Заодно разожги костёр и запеки остальных голубей. Только сам не съешь, — Виктор скользнул взглядом по его худющему телу.
— За кого вы меня принимаете, — возмущается мужчина, — съем только свою долю.
— Вот и ладненько, — Виктор перекидывает через плечо автомат, — будь на чеку, Саша, враг не дремлет, — вроде как в шутку произносит он, но мужчина серьёзно кивает, поднимает топор, подвешивает к поясу. — Нина проснётся, пусть организует купание, прёт от вас, как от козлов, — с насмешкой произносит Виктор.