Воин, судя по пропорциям, был рослым и крепким. Из одежды на нем был только странный комбинезон-безрукавка, обнажающий в меру мускулистые руки и тяжелые на вид ботинки с высоким голенищем. Поверх брючин на бойце скульптор высек наколенники, преходящие в узкую сегментированную защиту передней части голени. Голова была закрыта сплошным сферическим шлемом, поэтому лицо солдата Матвей разглядеть не мог. Не мог он определить и тип оружия, что было у воина. Если продолговатый овальный предмет, вытянувшийся вдоль левой руки, еще можно было принять за щит, то, что было надето на правую, Матвей даже в самых фантастических фильмах не видел! Широкий, плотно охватывающий предплечье манжет, переходил в нечто похожее на детскую пирамидку из колец, вот только кольца шли не от большего к меньшему, а по неизвестному Малькову порядку. На конце этой конструкции находилась продолговатая, усыпанная множеством мелких точек, почти прозрачная колба. Пальцами левой, согнутой в локте руки, боец касался панели пульта, стоявшего перед ним, правую же он вытянул вдоль тела, направив «колбу» в пол.
– Ну ни хрена себе! – Вырвалось у Малькова. Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это тебя! – Выдохнул он, понимая, что ему никто не ответит. – Откуда же ты здесь взялся? И когда? Как? Охренеть можно!
Не в силах сдерживать эмоции, Матвей осторожно дотронулся до статуэтки, провел по плечу, не удержался, дотронулся до странной штуке на правой руке.
– А красиво сделано! – Оценил он. – Интересно, кто тебя придумал?
Рука со смартфоном дрогнула, Мальков, чтобы ее освободить, положил гаджет на подставку, и статуэтка оказалась подсвеченной снизу. Луч фонарика попав в прозрачный камень, многажды преломился в нем и изваяние засверкало, засветилось тысячью, миллионами, миллиардами лучей, брызнувшими во все стороны! Блики были такими яркими, что вокруг сразу стало светло! Светло настолько, что Матвей, давно уже не обращавший внимания на сообщения «москита», только теперь вспомнил о нем. И то, только ощутив, что что-то мешает ему полноценно насладиться красотой творения неизвестного мастера.
Очки, вот, что его раздражает!
Мальков, настолько привык к стекляшкам дополненной реальности, что перестал их воспринимать чужеродным телом и продолжал смотреть на весь мир только через них! Вот чудила, перед ним такая красота, что ни в одном музее мира не увидишь, а он на нее в очках ДР пялиться! Ну не глупец ли?
Матвей уже потянул руку к голове, когда заметил, что статуэтка вдруг стала нерезкой, она словно окуталась белесым облачком! Мальков еще успел о чем-нибудь подумать, а это облачко уже развернулось и быстрой тенью скользнуло к нему!
Черт, да это же… Это же именно то, что убивает всех живых!
«Все, пипец, – пронеслось в голове арбалетовца, – сейчас я умру»!
Облачко, приблизившись, неожиданно замедлилось, плавно потянулось к нему. Внезапно Мальков ощутил нежное невесомое прикосновение к месту ранения, а затем Матвея ожгла жгучая боль!
Стремительно разрастаясь, она в одно мгновение распространилась по всему телу, Матвею казалось, что он горит, его кожа горит! Не в силах сдержать адскую боль, Мальков, зажмурившись, зарычал! Его рык, отражаясь от стен гигантского зала, многократным эхом пронесся по пещере, но арбалетовец уже ничего не слышал и не видел, в ушах стоял гул, голова кружилась, его шатало от слабости. Он уже не чувствовал рук, ноги словно приросли к полу, он вообще, кроме боли уже не способен был что-то ощущать! Так вот, оказывается, как умирали люди на плато?
«Ну вот и все, – сквозь зубодробительную боль, к сознанию арбалетовца прорвалась спасительная мысль, – сейчас все кончится».
Не желая смотреть на свою собственную кончину, Мальков закрыл глаза.
Прошло несколько мгновений, Матвей уже несколько раз попрощался с жизнью, но смерть все не приходила, наоборот, он вдруг стал осознавать, что впервые за долгое время боль в грудине стала не такой острой!