Набравшись смелости, Матвей включил фонарик. Сомнений не было, гигантский монстр превратился в кошмар антропологов, теперь им долго придется гадать, чьи это мумии в подземелье? И почему один в дольмене, а второй нет? Да, задачка для ученых еще та! Вот же версии посыплются! Научная братия умеет их из ничего создавать, а тут такой материал! Если они сюда попадут, конечно. А чего гадать, небось набегут футурологи, спишут все на инопланетян. Хотя, конечно, хотелось бы, чтобы ученные сюда попали как можно позже. А лучше, чтобы вообще никто и никогда не узнал об этом месте!
«Игорь»! – Тут же вспомнил Мальков. – «Как он там?»
Еще раз, оглядев зал и поняв, что ничего нового и интересного он здесь не увидит, арбалетовец, все еще опасливо поглядывая на мумию Края, вошел в коридор. «Москит» вновь замигал красно-зеленым, значит, и здесь порезвились невидимки. Нужно все время держать прибор включённым и вертеть им во все стороны, если тварей сейчас нет, это еще не значит, что они не вернутся. Становиться таким же «нераспознанным» объектом отчаянно не хотелось.
Глава 30
В начале коридора, соединяющего зал дольмена с предыдущим, Матвею попалось еще четыре мумифицированных трупа, когда же он достиг пещеры с тремя выходами, их стало значительно больше. Здесь были как мумии, так и просто мертвые люди. У некоторых имелись огнестрельные ранения, но в основном погибшие были в серой форме МОАЗ, их разломанные и растерзанные тела носили следы когтей и зубов монстров. Среди амфибий тоже были погибшие от пуль, но все же большую часть жуткого урожая монстров собрали белесые.
Неожиданно «москит» четко показал красную метку. Она маскировалась сразу тремя красно-зелеными, но не смотря на это, искин радара без сомнений сообщил, что наблюдает живой объект. Удивленный, Мальков подошел ближе.
Умный прибор отреагировал на торчащую из-под груды тел обнаженную человеческую ногу. Благо брючина оказалась разодрана и «москит» однозначно определил биение пульса – он и такое умел, эту опцию радару придали по просьбе медиков из МЧС. Так они могли контролировать сердцебиение и наполнение пульса у пострадавших с термическими ожогами.
Тело счастливчика, выжившего в недавней бойне, закрывал собой еще один моазовец, вот ему как раз не повезло, у него начисто отсутствовала половина головы, кровь из оставшейся части все еще вытекала, но медленно и тут же застывала в натекшей на полу луже. Второй, кто лежал на живом, был монстр-амфибия, его тело было изрешечено пулями, но смерть наступила всего от одной, попавшей в глаз чудовища. А вот второй амфибии не повезло, она стала мумией.
Матвей фыркнул, дивясь своим мыслям – о каком везении можно говорить, если оба мертвы? Недолго думая, ногой сбросив легкую мумию, перекатил второго монстра с груди раненного моазовца на его ноги. На большее сил не хватало, мертвая амфибия оказалась большой и тяжелой.
Посветил фонариком…
Ирония судьбы в полный рост – перед ним лежало изломанное тело Шона Кейси! Моазовец был плох, он лежал на животе, но его голова была повернута так, что открытые глаза моазовца не мигая смотрели куда-то вверх, на стык потолка и стены коридора.
– Шон? – Вырвалось у удивленного Матвея. В нем сейчас боролось два чувства. С одной стороны хотелось довершить недоделанное кем-то и избавить землю от мерзавца, за которым только на сочинской территории два трупа. С другой, сводить счеты с раненным и беспомощным врагом ни доблести, ни чести. – Живой?
– Не совсем, – слабо ответил моазовец. – У меня шея… поломана. Свернута.
– Как ты до сих пор вытянул? – Поинтересовался Матвей. – С такими травмами не живут. Наверное, у тебя, как у кошки…
– Не забывай, я голем.
– Кто?
– Голем. Помнишь, я тебе рассказывал о потеряшках и «Авиценне»? Ну так вот я из тех, кому досталась специальная доза «Авиценны». И программа, заставляющая наноботы усиливать все функции человеческого организма. В том числе выживание и регенерацию. Даже скорее в первую очередь регенерацию.