Что же есть такого в произведениях Сесила ФОРЕСТЕРА, что, несмотря на кажущуюся незамысловатость, продолжают жить и находить последователей, которые, даже отрицая эти тексты, на самом деле только продвигают и укореняют их? Помимо сравнения с SF приведу еще один образец, с которым лично у меня ассоциируются этот цикл: «Повести Белкина». Они ведь тоже написаны незамысловато. Не Толстой, чай, не Достоевский, и даже не Чехов. Но что-то заставляет к ним возвращаться снова и снова. На самом деле, не так уж они просты, как кажутся. Как и повествование о Горацио Хорнблауэре. В нем есть и стиль, и изящество, и внутренняя энергия, и ему не требуется дополнительный драматический экзоскелет.
«Звездный путь»: капитан Кирк как реинкарнация Горацио Хорнблауэра
Создатель «Звездного пути» Джин РОДДЕНБЕРРИ никогда не скрывал, что брал за образец цикл о Горацио Хорнблауэре. Об этом, в частности, говорится на страницах его совместной со Стивеном Уитфилдом книги «Создание «Звездного пути» («The making of Star trek»). Можно также найти в интернете его первоначальный концепт сценария «Звездного пути» от 11 марта 1964 года, где на странице 5 характеризуется капитан Эйприл, который в пилотной «Клетке» стал капитаном Пайком, а в сериале преобразовался в Кирка:
– Капитан космической эры Горацио Хорнблауэр, худощавый и одаренный как умственно, так и физически.
Яркая и сложная личность, он способен к действиям и решениям, которые могут доходить до героических, и в то же время живет в непрерывной битве с неуверенностью в себе и одиночеством как капитана (здесь и далее мой перевод).
Интересно, что режиссер Николас МЕЙЕР, который взялся за полнометражный фильм «Звёздный путь 2: Гнев Хана» (1982), особо не зная о сериале «Звездный путь» и Джине Родденберри, самостоятельно пришел к пониманию Кирка как Горацио Хорнблауэра. Об этом он рассказывает в мемуарах «Вид с моста» («The View From the Bridge»). Вот перевод этого куска:
– «Звездный путь» смутно напомнил мне кое-что близкое. Мне потребовалось некоторое время, прежде чем я понял, что это. Я помню, как однажды ночью проснулся и сказал вслух: «Хорнблауэр!»
Когда я был подростком, я проглотил серию романов английского писателя К. С. Форестера об английском морском капитане Горацио Хорнблауэре и его приключениях во времена Наполеона. Также любим был фильм по этим романам – «Приключения капитана Горацио Хорнблауэра» Рауля Уолша с Грегори Пеком и Вирджинией Мэйо в главных ролях. В фильме Хорнблауэр противостоит зловредному и запоминающемуся Эль Супремо. Посмотрев фильм позже, будучи взрослым, я понял, что Эль Супремо, имеющий манию величия, был расистской карикатурой, тем более что его сыграл кавказец со «смуглым» лицом – уроженец Великобритании Алек Манго. Хан Нуониан Сингх, напротив, был настоящим (хотя и странно названным) сверхчеловеком, воплощением которого являлся превосходный актер, который оказался латиноамериканцем. Хан был хитрым, безжалостным, но остроумным противником – его истинный триумф состоял в том, что зрители обожали его подлость, не меньше, чем откликнулись на яростный героизм Кирка.
У Хорнблауэра было много потомков, кроме Кирка. Другой англичанин, Александр Кент, написал серию подобных рассказов о мореплавании, и романы Патрика О'Брайена Обри-Мэтьюрина представляют собой элитарную версию того же самого – «Джейн Остин в открытом море», одна из которых стала великолепным фильмом «Командир и штурман». Еще один англичанин, Бернард Корнуэлл, создал версию Хорнблауэра, не имеющую выхода к морю, в образе Шарпа, героя войны на полуострове.
Я спросил себя: разве « Звездный путь» не Хорнблауэр в космосе? Отважный капитан с девушками в каждом порту и приключениями, таящимися на каждой широте? Подобно Хорнблауэру, чья грубая внешность скрывает человеческое сердце, Кирк – тот капитан, под командованием которого любой экипаж желал бы служить. Как и его океанский коллега, он умен, но реален, сострадателен, но бесстрашен, привлекателен для женщин, но не навязчив. Для препубертатных (в моем отношении постпубертатных) мальчиков, таких как я, Хорнблауэр-Кирк скрывает героя Одинокого Рейнджера – Д'Артаньяна, о существовании которых мы любили фантазировать: надежного парня с лихой тайной личностью. Тайная личность Хорнблауэра-Кирка превратилась в его собственную личность, но это представление все еще остается в силе.
Как только я осознал это прозрение, многие вещи быстро встали на свои места. Я внезапно понял, каким должен быть «Звездный путь» и как я могу к нему относиться. Внешний вид фильма и характер персонажей – даже их язык – внезапно стали ясны. И выполнимы. Я бы написал сценарий Хорнблауэра, просто перемещаясь в космос.