237. Федръ. Говори же.
Сокр. Знаешь ли, что я сдѣлаю?
Федръ. Что такое?
Сокр. Вуду говорить, закрывъ глаза 2, чтобы какъ можно скорѣе кончить и чтобы, не смотря на тебя, не заикаться отъ стыда.
Фндръ. Только говори; а тамъ дѣлай, что хочешь.
Сокр. Придите же, о музы Лигіи 3, получившія это прозваніе либо отъ вида своихъ пѣснопѣній, либо отъ музыкальнаго поколѣнія Лигурійцевъ,—придите и помогите мнѣ начать свое слово 4, къ произнесенію котораго принуж-
4 Т£ Нгл e*«v orpifei; глаголъ arpifeibat значитъ хитрить и увертываться въ рѣчи} наир., Aristoph. Acharn. ѵ. 393: ті тайта orpifsi, те^ѵа^еі? те хаі по„ piZm rpipis; что ты такъ вертишься, хитришь и плодишь рѣчь?
9 Этими словами Сократъ хочетъ сказать, что онъ не безъ стыда приступаетъ къ разсужденію о чувственной и низкой страсти, которую Лизіасъ называетъ любовію, и что, говоря о такомъ предметѣ, онъ стыдится смотрѣть прямо въ глаза даже Федру, любителю подобныхъ рѣчей.
а ’Аует« оѵ{, w МоО-іаі Хіуілі. Слово Аіуѵ$, какъ имя нарицательное, значитъ—острый, визгливый, крикливый, также гармоническій} а какъ собственное,—Лигуріецъ. Древніе поэты весьма часто называли музъ Лигіями въ томъ смыслѣ, что онѣ даютъ бытіе гармоніи звуковъ. Такъ, напримѣръ, Стизихоръ (Eustath. II. А, р. 10): Дtvp* aye, KalAtlrceta Mysia; aye Мйоа Mysta, Но Aiyvs прилагаемо было и къ сиренамъ (tfom. Odyss. XII, 44), а иногда означало просто крикливость голоса (Eustath. ad. II. и. 1040. 48), либо хитрость и увертливость лица говорящаго (Horn. Iliad. 1, 248). Пользуясь такою многознаменательностью слова AtyO$, Платонъ, съ цѣлію посмѣяться надъ пустословіемъ и софистическими уловками Лизіаса, котораго рѣчь должна служить для него предметомъ подражанія, свое воззваніе къ музамъ—ы Моиоаі Аіуееаі —употребляетъ, кажется, въ одномъ изъ послѣднихъ значеній. Это тѣмъ вѣроятнѣе, что слово Aeyus онъ производитъ также и отъ имени Лигуріецъ; а Лигурійцы, безъ особенной способности къ музыкѣ, были такіе охотники пѣть, что даже и во время войны—одна часть ихъ сражалась, а другая пѣла. Hermias. р. 84. Scliol. р. 314.
4 Помогите мнѣ начать свое слово, Еѵ/л ¡лоі мхрпЪі той /дѵЗ-оѵ, вмѣсто ?ѵ/-аргіЫ ¡іо*, той иѵ&ои. Такое отдѣленіе предложной частицы отъ глагола явно
даетъ меня этотъ превосходный человѣкъ. Пусть другъ его, в. и прежде казавшійся ему мудрымъ, теперь покажется еще мудрѣе.
Итакъ былъ себѣ мальчикъ, или лучше, изнѣженный ребенокъ *, очень красивый. Его окружало великое число друзей, изъ которыхъ одинъ отличался особенною хитростію. Любя мальчика, какъ и другіе, онъ увѣрялъ, что не любитъ его, и однажды началъ доказывать, что къ не любящему надо имѣть больше благосклонности, чѣмъ къ любящему. Вотъ, что говорилъ онъ:
У людей, приступающихъ съ размышленіемъ къ какому-нибудь совѣщанію, мальчикъ, всегда одно и то же нача- С. ло—узнать, о чемъ будетъ совѣщаніе; а иначе погрѣшности неизбѣжны. Между тѣмъ многіе и не замѣчаютъ, что имъ неизвѣстно существо каждаго изъ предметовъ. Почитая себя знатоками, они не хотятъ при самомъ началѣ понять силу вопроса, и оттого впослѣдствіи поплачиваются, т.-е. бываютъ несогласны ни съ самими собою, ни съ другими. Итакъ, я и ты не должны подвергаться тому, въ чемъ упрекаемъ прочихъ; но, когда предложенъ намъ вопросъ, кого лучше избрать себѣ другомъ—любящаго или нелюбящаго, мы обязаны напередъ условиться въ понятіи, что такое любовь и въ чемъ состоитъ она, а потомъ, принявъ это понятіе за основаніе, смотря и ссылаясь на него, изслѣдо- о. вать, полезна ли она, или вредна.
Всякій знаетъ, что любовь есть нѣкоторая страсть; извѣстно также, что страсть къ прекрасному свойственна и нелюбящему: итакъ, чѣмъ отличить любящаго отъ нелюбящаго? Надобно замѣтить, что въ каждомъ изъ насъ есть настраиваетъ рѣчь на тонъ поэтическій, хотя нельзя согласиться съ Гейндор-фомъ и Стефаномъ, будто эти слова заимствованы у какого-нибудь поэта, тѣмъ болѣе, что и все это начало рѣчи отпечатлѣно характеромъ эпической высокопарности, да и самая рѣчь названа шуточно эпическимъ словомъ «uSo«.
' Изнѣженный ребенокъ, y.tipaxiaxoi Atticis usurpatur de molli et pathetico potissimum adolescente. Vid. Oudendorp. ad. Thom. Magn. p. 604. Heindorfias.
3»
господствующія и руководительныя идеи, которыхъ вожденію мы повинуемся: одна—врожденная страсть къ удовольствіямъ, другая—пріобрѣтенное мнѣніе, влекущее къ наи-Е. лучшему *. Эти идеи у насъ бываютъ то согласны, то враждебны между собою, и иногда одна изъ нихъ беретъ перевѣсъ, иногда другая. Если пересиливаетъ мнѣніе и разумно ведетъ человѣка къ наилучшему, то такому перевѣсу мы даемъ имя разсудительности; а когда овладѣваетъ имъ страсть и несмысленно влечетъ его къ удовольствіямъ,— управляющую имъ силу называемъ необузданностію (£¡3рід).