Пленник все же отдал обещанную награду: когда за ним пришли, обнаружили уже мертвым. Но в плошке для воды, оставленной в нише стены, имелась кровь. Как ампари смог сохранить ее "живой", служители не ведали, но, не имея выбора, для завершения ритуала ослепления Ёрры два дня использовали странную кровь – теплую и чуть светящуюся ночью, в лучах Ролла. И утратившую свою силу, едва зрец обрел полноту дара.
– Ёрра, хватит уже молчать и моргать, – запереживал Орлис, ныряя под руку старого зреца и прижимаясь к плечу. – Мы с Бафом готовы. Давай начнем лечение. Если я все продумал верно, ты сможешь неплохо видеть уже завтра ночью. Свет Ролла по весне мягче и ровнее, твои глаза осилят его проще, чем белое сияние Адалора.
– Видеть? – переспросил зрец.
– Сперва кое-как, – признал эфрит. – Особенно в первые ночи. Но через год, то есть вашу кипу дней, наступит улучшение. Обещаю. Но как выглядит мост, я тебе сам расскажу, не расстраивайся.
– Не о том страдаю, – вздохнул Ёрра. – Сердце болит. Я был хорошим зрецом Гармониума, малыш. Не раз ловил вампиров. Мне казалось, что это если не благо, то необходимость. Людям надобны зрецы и внемлецы, чтобы беда не подкралась внезапно, чтобы ложь распознать… Я указывал на ампари, и их привозили в храм. Каждый раз говорили о пользе и исцелении, о возрастании благодати Адалора. Потом запирали в подвалах и медленно убивали, выпытывая секреты и пользуясь кровью для себя.
– Патрос не такой, – утешил Орлис.
– Знаю. Но прежние маэстро были куда как черны. И я служил им. Слепец дважды, глазами и душой, – сердито тряхнул головой Ёрра. – Чем я заслужил право снова видеть? Не лечи меня. Не желаю награды, ибо грешен и тьмою наполнен.
– Всего лишь упрямством, – проворчал эфрит.
– А хоть бы и так, – не стал спорить Ёрра.
Орлис задумчиво погладил Бафа по мягкому густому меху. Подмигнул жбрыху и очень серьезно кивнул. Сокрушенно вздохнул, еще более усиливая в восприятии спутника свое огорчение и неохотное согласие.
– Ну, дело твое, – напоказ надулся эфрит. – Тогда мы просто посидим рядом. И я займусь тем, о чем просила мама. Магия требует дисциплины. Я буду учиться концентрации.
– Учись, – согласился Ёрра.
– Ты потерпи, это скучно, но недолго, – пообещал эфрит. – Меня надолго не хватит.
Зрец рассмеялся и откинулся на подушки, прикрывая утомленные светом слезящиеся глаза. Свой отказ от зрения он полагал исключительной глупостью – и ничего не мог поделать с виной и порожденным ею упрямством. Раз кровь погибшего пленника не сохранила ему возможность видеть, не следует возвращать утраченное и теперь. Так он говорил себе день за днем. Находил в слепоте наказание – и своеобразное избавление от боли душевной.
Орлис сидел очень прямо и шептал незнакомые слова на своем родном наречии мягко, напевно, слитно. Не разобрать, где кончается одно и начинается другое. Иногда ровный поток взбаламучивал Баф, решительно щелкая и посвистывая. Постепенно звуки усыпили Ёрру.
Эфрит коварно прищурился, кивнул жбрыху, мгновенно запрыгнувшему ему на колени. В его детском пока еще знании магии осталось немало пробелов. Концентрация к их числу не относилась. Чаще всего мама упоминала в числе главных бед унаследованную от нее же самонадеянность, готовность считать личное мнение наиболее правильным. Что делать, какой уж есть… Он решил вылечить Ёрру, и своего добьется.
– Что скажешь про глазное дно, Баф? – шепнул эфрит. – По-моему, не безнадежно. У него должно быть зрение. Как я полагаю, вся беда в развитии непрозрачной пленки. Может, травма глаз в молодости или последствия попадания всякой грязи во время этого их жуткого ритуала ослепления. Я так думаю, готовили смесь крови и воды в посуды, на дне которой имелся песок. Из нее же закапывали смесь в глаза.
– Ф-ф-ф-ф, – согласился жбрфх.
– И я говорю: дикари, надо им рассказать про обеззараживание, – кивнул Орлис. – Начнем с леди Аэри. Она неплохо разбирается в лечении. Умеет голосом очищать жидкости и поверхность лекарских ножей.
Жбрых вслушивался в звуки голоса приятеля и серьезно кивал. Он давно усвоил такой способ одобрения действий Орлиса. И, к огорчению окружающих, находил мудрыми и правильными любые глупости, совершаемые другом.
А еще участвовал в них азартно и в полную силу. Даже молодой жбрых из числа высших мазвов способен накапливать и обрабатывать магию активнее и полнее, чем любое другое существо или устройство. К тому же он заранее подстраивает поток под своего напарника, именно для его техники и стиля. Баф из сырой магии мира Дарлы выделял эдакий жидкий огонь, который опытные в опознании характера ампари обозначили бы как золотистый с оттенком багрянца: подвижный, озорной и в то же время полно и ровно контролируемый рассудком.