– Красиво, – заранее согласился Орлис.
– Вот и мост. Мы угадали время. На востоке уже обозначился коготь Багряного, – улыбнулся Зорень, минуя решетку ворот на выходе из тоннеля и вежливо кланяясь стражам. – Идемте. Нам еще надо добраться до середины моста. Он длинный.
Ни единой снежинки не лежало на странном, гладком и чуть шероховатом покрытии моста. Зорень кивнул: это еще одна загадка ампари, не решенная людьми. Сказал и смолк, давая возможность услышать гул цепей. Зрец разобрал его первым, заинтересовался и пошел к едва различимым для его глаз светлым лентам подвесок моста. Ощупал их, восхищаясь и охая, и стал ждать восхода Ролла.
Багряный сперва очертил огненным шнуром горы, затем окрасил небо мрачным великолепием пожара и напоил воду своей теплой кровью. Лед казался теперь тонкой коркой, светящейся изнутри. Ёрра смотрел и с удивлением шептал: зрение сегодня куда богаче и лучше. И оттого вдвойне радовался красоте. Он готов был стоять на мосту целый день. Но от тоннеля уже бежали стражи, и по их лицам было видно: не дадут досмотреть восход.
Первый приблизился, поклонился и обратился к Зореню:
– Ваш гость пытался отравить колодец.
– Не успел? – понадеялся полусотник.
– Его укараулил ваш же форх, – довольно кивнул страж. – И до сих пор руку не выпускает. Мы не вмешиваемся. Угрозы нет, к тому же от первой решетки начинаются земли Загорья. Здесь вы вправе решать, кого миловать или казнить, вы ведь прямой отсвет рода Сарычей.
– Идемте, – велел Зорень. – Сперва спрошу его, зачем учудил недоброе дело.
– Порой зрить особенно тяжело, – отметил Ёрра. – Мало света в душе мальчика. Не знал он добра и сам ему чужд. Жаль – я как-то понадеялся…
Он плотнее запахнул шубу и пошел к тоннелю быстро и решительно, не ожидая помощи или проводника. Орлис догнал его и взял за руку.
– Тебе он сразу не понравился, – сварливо укорил Ёрра. – Ты и меда ему мало положил во взвар, и говорил неласково. Что же получается – прав был?
– Нет, конечно, – виновато отозвался Орлис. – А чего он мою дразнилку перенял? Монетку только я могу просить. Вот.
– Перенял? – Зрец резко остановился и стал озираться, щупая пальцами воздух.
Позади на полушаге замерли Зорень и страж. Оба отчетливо осознавали: они стали свидетелями редкого зрелища. Что ищет в нездешнем провидец Адалора? Ведь так уверенно и настойчиво ловит тонкими длинными пальцами нить ответа! Ёрра коротко выдохнул. Встряхнул кисти рук, словно воду согнал с них.
– Не перенял. Научили его, – мрачно молвил зрец. – Шэльс воинов выслал к каналу. Полдень они надеются рассмотреть уже с моста.
– Не выйдет, – хмуро пообещал страж.
– Мальчик неприметный, в отличие от кареты, – предположил Зорень. – Если бы не Баф, выглядело бы так: мы приехали, нарушили приказ, прошли ночью через охрану и открыли решетку врагу. Кажется, о нас кто-то очень многое знает. Угадал, что вы ищете ученика, о достойный Ёрра. Про ваше доброе расположение к Орлису вызнал, про его привычку донимать столичную стражу.
Тоннель миновали молча, на ходу обдумывая свое. Зрец, очевидно, не желал считать Хоря окончательно дурным. Орлис пытался вспомнить, сколько положил меда во взвар. А страж возмущенно сопел: кто поверит, что сын его милости, пусть и не свет рода, а всего лишь отсвет, то есть рожденный не в законном браке, пойдет против Сарыча?
Хорь сидел на снегу, опустив голову. Его руки плотно стягивал ставший длинным, как веревка, хвост жбрыха. Баф гордо фыркал и щелкал рядом. Не отпускал пленника, но и не подпускал к нему. Вокруг на почтительном расстоянии стояли стражи с факелами в руках. Возле сапог старшего лежал мешочек с ядом, в плошке с высокими краями – никто не желал распространения отравы, даже случайного.
Зрец недовольно покачал головой и устроился возле своего неудавшегося ученика. Погрозил пальцем Бафу. Жбрых нехотя смотал хвост и отступил в тень.
– Неужто гриф Шэльса так хорош, что служить ему ты пошел по доброй воле? – расстроился Ёрра.
Мальчик промолчал, упрямо глядя в снег у своих ног. Орлис подобрал его шапку, встряхнул и протянул молчуну. Тот нехотя взял, спрятал в мех озябшие руки.