– Вот так новости, – удивился Шарим. – Я знаю, что юг не больше доволен этими… курятниками. Двух или трех жен здесь и прежде брали. Традиции, знаешь ли. Но никому не нравится передавать власть невесть чьим детям. Равно не желают допускать в аориумы и нищих родичей. Старый гриф Даннар прошлой зимой по пьяному делу ужасно ругался, зло и шумно, все слышали. Кричал, что оба его наследника – подставные. Выкормыши служителей. Он метку ставил на руку младенцам. А у взрослых ее нет…
Поделившись сплетнями, заговорщики некоторое время сидели молча, обдумывая услышанное. Шарим заинтересованно прикидывал вероятность раскола страны. Пытался понять, что это изменит для его расы. Эдда терпеливо ждала.
– Зачем ты мне помогаешь? – напомнила она свой вопрос. – И как узнал, что мне тут плохо?
– Я догадливый, – отделался шуткой Шарим. – У меня есть приятель. Он травник, хороший. Живет со старой матушкой и двумя младшими братьями. Им нужна хозяйка. Я тебя найму, скажем так, в платные сестры. На всю ближайшую кипу. Заплачу пять золотых монет. Следует дом привести в порядок, всех обучить нормальным манерам, одеть по-людски. И осенью женить моего приятеля. Девушка на примете имеется, но сам он никогда не решится.
– Глупость несусветная, – пожала плечами Эдда. – В чем твой интерес?
– Двумя несчастными в грифстве станет меньше, буду спать спокойно. А то голова ноет от ваших страданий.
Эдда как-то странно посмотрела на собеседника. Задумалась еще крепче. Оглянулась на приоткрытое окно, выходящее в ненавистный двор.
– И что дальше?
– Брат, хоть и платный, у тебя будет, – предположил Шарим. – Ты очень симпатичная. Присмотрите толкового парня, родители договорятся. Или ты вообще против семейной жизни?
– С тобой я как расплачусь? – рассердилась Эдда.
– Понятия не имею, – растерялся вампир. – Мне вроде ничего не надо. Знаешь, давай так. Если потребуется помощь – приду и скажу. К тебе загляну к первой.
– Хорошо, – будто бы успокоилась Эдда. – Шарль, все звучит так глупо, что я уже ни в чем не сомневаюсь. Если бы ты работал на одного из вассалов грифа, то вел бы себя иначе. Точно.
На том и порешили. Восемь дней спустя Эдду уже хоронили. Без шума и особых почестей. Родителям управляющий выдал немалые деньги и просил молчать о несчастье. Шутка ли! Он не уберег невесту грифа. Одна надежда: хозяин ее не видел. Надо описать как дурнушку или хотя бы посредственность. Ревнивые жены повелителя, разумеется, охотно в этом помогут…
Эдда проснулась в хижине травника. Она, само собой, понятия не имела, что яд был настоящий, лишь слегка ослабленный. И что лечили ее вампирьим способом. Сама леди Аэри старалась, предварительно излупив сына, устроившего такой переполох.
– Никто меня не ищет? – спросила Эдда, едва открыв глаза.
– Никто, – все еще сердито отозвалась Аэри. – Глупая девчонка! Кого ты взялась слушать? Он же недоросль. Все следовало делать тоньше и аккуратнее.
– Так ведь удалось, – вступилась за приятеля Эдда.
– Ты едва выжила! Я ему покажу, как следует рассчитывать пропорции для ядов. На примерах покажу… К тому же нельзя просто взять и устроиться в чужом доме! Следует объяснить каждому жителю этих мест, откуда ты взялась. Иначе до замка дойдет слух, и все станет очень плохо.
– Управляющий, наверное, уже искал виноватого, – поежилась Эдда.
– Ходит до сих пор, как незрелое яблоко, – хихикнул Шарим. – Сопливый, кислый и зеленый.
Шутка понравилась и Эдде, и даже маме. Леди Аэри сама продумала историю Эдды. Мол, ехала с севера, заболела, травник спас. Чудесное спасение, ясное дело, состоится нескоро, через два десятка дней, а то и позже, предупредила вампирша. До этого Эдду должны увидеть в одном из поселков, затем и в ближнем городке, больную, бредущую с севера по тракту. Потом к ней вызовут травника и так далее, план получился подробный. Шарим, виновник непродуманности первого плана, все ноги сбил, исправляя свои ошибки. Ближе к зиме Эдда обитала у травника с полным правом. О ней знали и не удивлялись новому человеку. Девушка прожила в хижине зиму и все лето. Женила "брата", устроив дело весьма ловко и грамотно. Почти сразу подобрала себе пару, очень довольная такой самостоятельностью.
И вот уже который день хозяйничает в доме мужа. Небольшом, уютном. И коров доит, и на спину не жалуется. Утро только начинается, а у нее все дела переделаны.
– Шарль! – обрадовалась гостю Эдда, едва рассмотрев его в дверях. – Как хорошо, ты с осени не заглядывал, я соскучилась. Последние дни вовсе на душе неспокойно.