– Скорее на борт и переодеваться, ты утомлен и весь продрог, – велел лорд, не тратя времени на приветствия. И, не глядя на Фоэра, склонившегося в вежливом приветствии, добавил: – Эту рухлядь пока не топить. Человечья лодка может пригодиться.
Шарим виновато оглянулся на своего спутника, тот чуть кивнул – не спорь. Пришлось перебираться в узкую лодку, приняв помощь одного из четырех ее гребцов. Их сильные руки в несколько движений весел пригнали суденышко под самый борт корабля. Шарима буквально передали на палубу. Так же не уточняя его мнения, отвели в каюту, приобняв за плечи. Помогли переодеться. И все это – молча, усердно, сосредоточенно.
– Что дальше? – спросил своего провожатого юноша, решительно пресекая попытку унести старую одежду.
– Когда лорд капитан закончит рассмотрение доклада Атнама и примет решение по его делу, он сразу же пригласит вас, – поклонился мужчина подчеркнуто вежливо, не поднимая взгляда выше подбородка собеседника.
– Какое еще решение? – заподозрил неладное Шарим. – И прекрати ты ради Адалора кланяться, мне уже хочется за борт выпрыгнуть от местных обычаев! Почему ты на меня не смотришь?
– Вы лорд, – удивился услужливый вампир. – Вы не соизволили назвать мне ваше имя и узнать мое. Вы даже говорите со мной на языке людей. Я не угодил вам.
– Ох и влип я, – ужаснулся Шарим. – Слушай, у вас хоть строем не ходят?
– Нет, – окончательно запутался собеседник.
– Уже приятно. Ваш язык я знаю кое-как, потому и не говорю на нем. Зовут меня Шарим. И угождать мне не следует. Что за дело возникло с Фоэром?
– Я Ларта, – поклонился вампир, явно успокоенный разъяснениями. Выпрямился и встал чуть свободнее. – Фоэр вернулся без своего лорда. Он может быть признан виновным в неполноте предоставленной защиты. Если так, его лишат звания воина или даже исключат из памяти кровных родичей, подобное возможно в случае несвоевременного выяснения всех обстоятельств.
– Мама мне твердила, что ампари такие мирные, добрые и славные… Когда сидят на другом берегу, не иначе! И что мы с людьми не поделили? – поразился Шарим. – Ну слово в слово – родной грифский слог. Чуть что – карать и лишать.
– Тяжелые времена, – виновато предположил Ларта. – Нас мало. Утрата лорда – это ужасный удар.
– Ага. Его ведь Фоэр силком на берег затащил, – усмехнулся юноша. – Веди к вашему капитану, быстро. Я в замке никого не позволял карать без вины. У меня вся стража по струнке ходила. Ну, когда мама не видела, само собой… Потом я хромал, охая и страдая. У мамочки тяжелая рука.
Услужливость ампари дала трещину. Он еле справился со смехом и перестал наконец тупо пялиться в подбородок. "Уже неплохо", – отметил Шарим.
– Люди – по струнке? Но как же маскировка и тайна проживания? – решился задать вопрос Ларта.
– Нормально. Главное – знать, кого и где ловить и чем воспитывать. Одни полагали, что в замке есть свихнувшееся на справедливости привидение. Другие знали, что им могут устроить, как это называется у людей, темную. Третьи… Впрочем, долго объяснять. Веди.
Ларта недоуменно пожал плечами, но просьбу выполнил. Вывел на палубу и указал на дверь капитанской каюты, совмещенной с рубкой. Рядом пробежал по своим сугубо морским делам еще один ампари, поклонился низко и вежливо. Шарим ощутил, что начинает всерьез звереть.
– Меня зовут Шарим, – рявкнул он во всю силу легких. – И если хоть один глухой на корабле еще раз вздумает поклониться, делая вид, что мы не знакомы, я за себя не отвечаю. Или я вам синяки организую, или вы мне – но от вежливости все равно поможет.
– Что за детские выходки, лорд Эрр Данга, – ледяным тоном укорил капитан, возникая на пороге рубки. – Идите сюда и извольте объясниться.
– Охотно, – обрадовался Шарим. – К вам и спешу.
Он решительно прошел по палубе и нырнул в каюту. Обнаружил там, в креслах с высокими прямыми спинками, двух ампари средних лет. Третье, центральное кресло пустовало, но к нему уже двигался лорд Шагра, плотно прикрывший дверь. На ходу он указал Шариму его место: чуть в стороне, на широком удобном диване.
Фоэра усадить никто не попытался. И переодеться ему не предложили. Воин так и стоял перед тремя хорошо одетыми важными ампари – голый по пояс, мокрый, усердно изучающий взглядом пол у ножек кресла лорда Шагры. Шарим чуть усмехнулся и пристроился рядом, выбрав себе в качестве объекта исследования сапоги лорда.
– Ты что вытворяешь? – тихо и холодно возмутился капитан. – Сядь куда велено, дитя сестры.