Угольная база была организована лейтенантом Коломейцевым на острове Диксон: в организации второй базы, на острове Котельном Академией наук было отказано на том основании, что стоимость доставки угля (около 75 000 руб.) превышала стоимость самой яхты «Заря».
В бухте Тикси команда «Зари» была встречена Брусневым и старым Джергели, который сильно огорчился, когда узнал, что на борту судна не было его друга. Старик высказал желание ехать за начальником экспедиции на оленях, как только замерзнет море.
13 октября на пароходе «Лена» участники экспедиции были доставлены в Якутск и в декабре 1902 г. вернулись в Петербург, пробыв два месяца в пути.
Вспомогательную экспедицию Матисен поручил организовать Брусневу.
По окончании полярной ночи, т. е. не ранее 1 февраля 1903 г., Бруснев намеревался выехать на север по морскому льду на собачьих упряжках с тем, чтобы объехать северные и северо-восточные берега Новосибирских островов, где он рассчитывал встретить Бялыницкого-Бирулю и Толля; в противном случае предполагал оставить последнему письмо у экспедиционного склада. По плану одна партия должна была остаться в ожидании Толля в Нерпалахе до весенней распутицы, а другая с двумя собачьими упряжками ожидать его на острове Новая Сибирь.
По прибытии в Петербург Ф. А. Матисен доложил Комиссии по снаряжению Русской Полярной экспедиции Академии наук,о ходе работ экспедиции Э. В. Толля и сообщил о его последней поездке на остров Беннета. Матисен передал, что предпринятые меры к снятию партии Толля из-за тяжелых льдов и отсутствия угля оказались безрезультатными.
Рискованная поездка Толля чрезвычайно встревожила Академию наук. Комиссия постановила принять быстрые и решительные меры для оказания радикальной помощи. Воспользоваться для этого яхтой «Заря» не представлялось возможным, так как избитый ее корпус нуждался в капитальном ремонте и не было угля. Было решено направить спасательную экспедицию на остров Беннета на вельботах, во главе с гидрографом экспедиции А. Колчаком[145]. 22 февраля 1903 г. экспедиция выехала из Петербурга в Иркутск и через Якутск дальше на север; в ее составе было 17 человек, в том числе восемь каюров. В день отъезда (из Петербурга) пришла телеграмма от Бялыницкого-Бирули, что он 5 декабря 1902 г. оставил Новую Сибирь и 28 декабря прибыл в Казачье, оттуда выехал в Петербург. В телеграмме сообщалось, что до ухода Бирули, т. е. до 5 декабря 1902 г., партия Толля не появлялась на острове Новая Сибирь. Это послужило основанием думать, что партия Толля зазимовала на острове Беннета.
На Новосибирские острова вельбот пришлось везти за 1000 км на двух нартах, запряженных 30 собаками. Во время перехода по морскому льду дорогу для вельбота приходилось прорубать в торосах и общими силами перетаскивать 36-пудовую шлюпку через льды[146].
5 июня партия добралась до Михайлова стана на острове Котельном. Промышленники остались здесь летовать с собаками и оленями, так как в операции участвовала 161 собака и для их прокорма ежедневно требовалось пять с половиной оленей.
31 июля, как только тронулся лед, шесть участников экспедиции направились на вельботе через Благовещенский пролив к северо-западному берегу острова Новая Сибирь. Это был ближайший пункт, с которого следовало выйти в открытый океан на остров Беннета. На Новой Сибири спасательная партия встретилась с Брусневым. Он сообщил, что в марте месяце на мысе Высоком у крутого обрыва он обнаружил деревянный столб и близ него следы последней стоянки Толля перед отправлением на остров Беннета (пустые жестянки из-под консервов, остатки костра, и изодранный спальный мешок). У столба находилась шведская банка с привязанной к ней дощечкой с надписью «для писем». Внутри банки была записка Толля следующего содержания:
«Склад (депо) находится в 30 верстах к юго-западу отсюда, около 4 верст дальше — амбар. В -последнем уложены коллекции (четыре ящика), ящик с фотографическими пластинками, один ящик с барографом и тренога. Кроме того, две медвежьи шкуры. Коллекции мокры, если они здесь останутся, они потеряны. Мы пришли сюда 4 июля вечером. Отправляемся дальше 12 июля днем. Все благополучно. Толль. 11 июля 1902 г.».
Прочитав эту записку, Бруснев направился по морскому льду на северо-северо-восток.
В 30 км от берега путь Брусневу преградила гряда высоких торосов, а за ними была полынья шириной в 3—5 км, которая заставила его повернуть обратно на мыс Высокий.