Работаю с 9 или 9 1/2 часов утра до 9 или 9 1/2 часов вечера с перерывами для еды от 12 до часу, от 3 до 4 и от б до 7 1/2 часов, следовательно, всего 8—9 часов, соответственно общепринятому рабочему дню. Чувствую себя хорошо, но временами появляется неуверенность в своих силах. Разрешу ли поставленную задачу и смогу ли выполнить все предстоящие работы?
Воскресенье 11 ноября. Вечер. Сегодня ходил к острову и был приятно удивлен видом снежного дома Матисена. В остальное время читал; сыграл партию в шахматы с Зеебергом, который играет несравненно лучше меня. В этом заключались мои воскресные удовольствия.
Понедельник 12 ноября. Климатологическая особенность: вчера температура с —14° в течение дня быстро поднялась при юго-западном ветре до —1,8°. Сегодня ночью ветер повернул на северо-запад и принес с собою мороз —23°; скорость ветра 16 м/сек. Начинается буря. Со вчерашнего дня действует подаренный нам телефон; для предварительного испытания он установлен между кают-компанией и лабораторией, позже он соединит нас со станцией на острове.
У одной из собак два щенка замерзли в снежной норе. Я распорядился устроить их в коридоре перед лабораторией, которая 'постепенно превращается в клинику для собак: оправа и слева у моих ног лежат пациенты, страдающие потливостью, — Туркан и Чакирес и еще две собаки с новорожденными щенками.
Вчерашнему «фену» можно, вероятно, приписать то обстоятельство, что у меня голова как в тумане и что собаки нервно выли.
Среда 14 ноября. 9 часов 15 минут вечера. Вчера сел за I главу «Истории возникновения и плана экспедиции»[47]. Когда я приводил в хронологический порядок проекты экспедиции и заключение, мне живо вспомнился период подготовки: друзья, которые оказывали помощь, препятствия, которые надо было преодолеть и т. д. Быстро прошли те два года. Промелькнули бы благополучно и также быстро два последующих! Могу ли надеяться, что через два года я буду в это время уже целый месяц дома? О мечты!
Пятница 16 ноября. Дежурная сторожка на острове готова. Подвозим туда на собачьих упряжках предметы внутреннего оборудования, керосиновую печь, доски и пр. Зееберг установил уже унифиляр в законченной им постройке. До открытия станции остается подготовить приборы для абсолютного наблюдения над склонением и доставить на место метеорологические инструменты. Наша ценная библиотека приносит свои плоды. Все сотрудники, за исключением Зееберга, у которого не хватает для этого времени, и Матисена, не интересующегося подобным чтением, углубились в полярную литературу. Я предложил каждому по очереди делать сообщения о прочитанном, тогда мы все познакомимся с научной литературой по полярным странам и сам докладчик глубже вникнет в прочитанное. Кроме того, референт проработает материал для популярного доклада команде.
Суббота 17 ноября. Первую главу я закончил, недостает лишь нескольких документов, оставшихся в Петербурге. Вторая глава посвящена персоналу экспедиции и описанию снаряжения[48]. Всю неделю я провел за письменным столом. Завтра, в воскресенье, думаю совершить прогулку.
Воскресенье 18 ноября. Вчера я сговорился с Коломейцевым поехать к так называемому «глетчеру» на острове Нансена, чтобы вместе с ним укрепить знаки на льду, по которым хочу точно установить, движется ли он. Сегодня утром в 9 часов 30 минут мы вышли при тусклом свете полярной ночи. Была великолепная погода: тихо и тепло, 17°. В 10 часов 30 минут, когда мы были на восточном берегу острова Нансена, стало настолько светло, что я мог снять и записать показания анероида. Нашел довольно большое ледяное поле, более интересное, чем можно было ожидать, и приступил тотчас к его измерению. Собаки были привязаны к воткнутому в лед лому. Вытаскивая бамбуковый шест из глубокой трещины, я заметил, что собачьи нарты пришли в движение. Почуяв, очевидно, оленя, белого медведя или песца, собаки сорвались с места. Стрижев немедленно бросился наперерез собакам, а Расторгуев большими прыжками побежал им вслед. Догнать упряжку не удалось, и она вскоре исчезла из виду, а за нею и оба каюра. Я беспокоился за ружье и подзорную трубу, которые лежали непривязанными на санях. При бешеной гонке нарта могла опрокинуться или же разбиться о камни, которыми усеяна тундра. Пришлось работать без ломов и бамбуковых палок, оставшихся на нарте. Время подошло к часу дня, но ничего не было ни видно, ни слышно! Мы отправились в обратный путь, напряженно всматриваясь в. темноту и прислушиваясь. Было настолько тихо, что я слышал собственное дыхание и биение своего пульса. Наконец после получасовой ходьбы мне показалось, будто слышны голоса, и острое зрение Коломейцева действительно обнаружило черное пятно, которое казалось подвижным. Это были нарты. Через четверть часа они нас нагнали. К счастию, все оказалось цело и ничего не потерялось. Не догнав оленей, собаки повернули обратно и пришли, оказывается, точно на то место, с которого сорвались. Какие умные животные наши собаки! Какой исключительный инстинкт ориентировки! Догоняя упряжку, Стрижев и Расторгуев видели вдалеке восемь оленей. Интересно разрешить вопрос: зимуют ли здесь олени или они перебирались с северных островов?
Во время ужина Стрижев объявил, что один из щенков задушен своей матерью, а именно более сильный с красивой белой шерстью. Это печально! Неприятное чувство защемило мне сердце, да и все возмущены. Оказывается, собаки разодрались из-за лучшего щенка, и бедное маленькое существо стало жертвой их вражды. Мать оставшегося в живых щенка непрерывно воет, скребет у наружной двери и ищет чужого щенка, которого она хотела отнять и которого умертвила в борьбе. Странно, что о своем собственном щенке она мало беспокоится. Быть может, произошла ошибка?
Понедельник 19 ноября. Всю ночь напролет и сегодня весь день воет и скулит собака о своем разорванном щенке. Подобный раздор за обладание новорожденными щенками происходит среди собак, видимо, нередко. То же самое наблюдал Расторгуев у оленей. Он рассказывал мне, что видел в тайге Алданского округа, как важенка увлекла к себе чужого олененка и как ей посчастливилось защитить усыновленного приемыша от притязаний его собственной матери и вырастить на своем молоке. Горячие бои между важенками за обладание молодняком происходят нередко. В чем тут причина? Потребность ли отдать излишнее молоко или же за этим кроется что-то другое?
Сегодня утром я снова отправился с Коломейцевым на фирновый лед на острове Нансена, чтобы вбить бамбуковые шесты. Фома работал необычайно старательно и в пылу работы свалился в трещину. Он громко взывал о помощи и был возмущен, когда Стрижев, вытаскивая его, хохотал от души. На обратном пути я осмотрел на острове Наблюдений ледяную хижину, очень ловко построенную Матисеном, и оттуда вернулся пешком.
Среда 21 ноября. Организовать работу я решил таким образом, чтобы семеро из нас дежурили по одному дню в неделю на острове Наблюдений, а остальные шесть человек, за исключением меня, несли в течение зимы судовую вахту.
Вчера перед обедом мы с Бирулей поехали на фирновый лед. Я погрузил в лед бамбуковые палки так глубоко и прочно, как только смог. Было 30° мороза при совершенно ясном небе, и поэтому в полдень было почти светло. Доктор воспользовался этим для охоты за оленями, но вскоре вернулся с сообщением, что их разогнали волки. Это наблюдение подтверждает наше предположение, что олени проводят здесь зиму. Что же касается лета, то олени, возможно, и перебираются на более северные острова. В 9 часов 30 минут вечера, сидя в лаборатории, я услышал два выстрела. Это Огрин, стоя на вахте, заметил за кормой судна пробегавшего волка и послал ему вслед две пули. Теперь собакам угрожает двойная опасность: во-первых, быть растерзанными волком и, во-вторых, оказаться застреленными одним из чрезвычайно старательных охотников, принявших их за волков.
Когда я вышел к вечернему чаю, светилась великолепная корона северного сияния, лучи которого направлялись на северо-запад к Кассиопее, находившейся приблизительно в 30° от зенита. Широкий покров завесы концентрически окружал корону.
Воскресенье 25 ноября. Тихий день. В 7 часов утра 17,9° мороза. Долго ли простоит такая теплая погода? За завтраком нас было только четверо, так как доктор задержался на острове, а Бируля и Матисен тоже ушли, чтобы установить новый флюгер. Из помещения команды доносится игра на цитре и пение. Природа мертвенно спокойна.
47
Эта глава не найдена среди посмертных материалов.— Примечание издателя в немецком издании.