Я спускался по спуску Минаева, мела метель, снег таял; плакал город Симбирск...
И так пустынно было округ чертогов мемориала; двадцатиэтажная гостиница «Венец» казалась пустою. За мемориал архитекторам дали Ленинскую премию, за гостиницу Гос.премию. Не дать нельзя было: премии закладывались уже в проектную смету. На эти денежки построить бы в Симбирске что-нибудь... соразмерное по значению Карамзинской библиотеке, построенной в прошлом веке.
Володя Ульянов всегда был отличником. Первым учеником, медалистом.
О чем это говорит? Ну, конечно, прежде всего наилучшее домашнее воспитание, педагогический талант родителей. А еще? Честолюбец? Комплекс человека маленького роста — стать первым? Наследственная взрывчатая смесь кровей? Почему в своих деяниях Ленин опирался на еврейство? А на кого же еще? Чемпионом по шахматам на нашем судне стал Лева — еврей, он умеет считать варианты. Нужны были люди, умеющие считать. И все же... Почему уж так? Откуда взялись наместники Ленина в Советах, армии. Чека? Ни один из них не испытал на себе железной пяты капитала, не знал фабричного труда, эксплуатации, нужды и т. д.
У руля государственной жизни оказались тогда люди, посторонние глубинной исторической жизни народа, безбожные. Предвидеть ход жизни может человек одной крови, одной души с народом, страной, любовью и состраданием. Такого человека тогда не нашлось у руля; его не видать и поныне.
Под ульяновским мостом прошли в тумане... В недавнем прошлом из Ростова шел вверх по Волге туристический теплоход «Александр Суворов». Да-с, великий полководец... Плыли на теплоходе шахтеры — веселый денежный народ... Был май, дивная, чудная, божественная погода. В десять часов вечера на вахте стоял старпом. Тут есть версии: то ли старпом ушел с мостика, оставив руль рулевому, то ли углубился в себя, отвлекся от навигационной обстановки (его нет в живых, не спросишь). Рулевой имел место. Пролеты ульяновского моста, ежели идти снизу, — слева выше, рассчитаны на судоходство. Убыль в высоте пролетов заметна даже непосвященному верхогляду. Да... Говорят, на судне был какой-то ансамбль, играл в кинозале; на верхней палубе танцевала публика. Спиртные напитки тогда продавались. Скорость у «Суворова» была малая (тут тоже говорят разно). Все были наверху, ибо на дворе май, теплый вечер, хорошее настроение, деньги, шахтеры, огни, музыка — все было. И мы никогда не узнаем, что побудило стоявшего у руля переложить руль на несколько градусов, или же это счел нужным старпом.
Пролет оказался ниже на 1 метр 40 сантиметров кровли кинозала. Первыми убило тех, кто был в рубке, затем убило всех, кто был на верхней палубе, в кинозале на танцах — танцующих, веселых, отдыхающих, флиртующих. По рассказам очевидцев, вода в Волге стала такой кровавой, какой она не бывала даже при великих сечах в разинские, пугачевские времена. Густо плыли трупы, части человеческих тел.
Да... А «Суворов» все шел, шел, машина в его чреве работала, давала обороты.
От удара сместились рельсы на мосту; шел состав с лесом и цистернами; лес, цистерны падали на судно, побивая тех, кто остался жив.
Капитана подобрали в воде, его вышибло из каюты. Капитану дали десять лет. Для разбирательства приезжал Алиев.
Что это было — случай или знак Божий, возмездие за разгул, невежество, безбожность — именно здесь, в Симбирске; и за мемориал?
Идет в кинозале конкурс «Мисс Круиз». Работает на эстраде несравненная Галя — улыбка в 32 зуба, ямки на щеках, где-то в подщечьях, ближе к губам; круглые, цвета ореха в шоколаде (орех в шоколаде продавался в Астрахани) глаза; живот, груди, плечи — всего много и как-то в меру, уместно; и тонкие в щиколотках, точеные, идеальные ноги. Галя высока, еще выше поднята на высоких каблуках.
— Кавалеры, подумайте: почему каждого из вас пригласила ваша дама. Именно вас. Ну вот вы первый. Пожалуйста, выйдите сюда. И вы. Скажите нам, как вы думаете, почему вас выбрала ваша дама. Мы плывем уже шестнадцать дней, разбиты на группы, вместе ходим на экскурсии, на завтрак, обед и ужин. Мы в чем-то стали похожи друг на друга. И все же...
Почему вас пригласила?.. Пожалуйста!
— Во-первых, потому что мы сидим за одним столом...
—Так. Еще почему?..
Зал заполнен. На стуле с баяном Гера, «музыкальный гном» теплохода. Сзади, на окнах, всюду — команда, толпа: официантки, матросы...
Сияет в улыбке Галино лицо. Я знаю, Галя невесела: в каюте оставлена трехлетняя Нюша. Спит ли она?
«А.Сурков» идет все выше по Волге, в ночи: не видать никого из тех, кто ведет теплоход.
Вернулись мы в наш скудельный березовый рай. По Далю «скудельный» — глиняный сосуд, непрочный, слабый, хрупкий и — бренный, преходящий. Я говорю «скудельный» в смысле скудный и еще по звуку, с художественным, музыкальным, поэтическим призвуком, тоном, оттенком. Низкие берега истинной Волги. Березы как клавиши органа, и можно услышать небесную музыку, долго быть одному, с плывущими в окне березовыми берегами.