Все кинулись к оружию, но ничего нельзя было сделать, ибо чудовище находилось вне пределов досягаемости.
- Стреляйте! Стреляйте! - закричал Старший Лучник, и некоторые послушались его, но стрелы отскакивали от шкуры Морского Змея, словно она была покрыта стальным панцирем. В эту ужасную минуту все замерли, глядя на его глаза и пасть и размышляя, куда кинется чудовище.
Однако оно не стало набрасываться на них. Остановившись над кораблем на уровне рей, оно вытянуло голову вперед, и теперь она находилась как раз рядом с мачтовым гнездом. Чудовище продолжало все вытягиваться и вытягиваться, пока голова, наконец, не коснулась правого фальшборта. Тогда она начала опускаться, но не на заполненную народом палубу, а в воду, так, что весь корабль оказался под аркой змеиного тела. И почти сразу же эта арка стала сужаться, теперь с правой стороны Морской Змей почти касался борта "Рассветного Путника".
Юстас (действительно очень старавшийся вести себя прилично, пока дожди и шахматы не вызвали рецидив) теперь совершил первый храбрый поступок в своей жизни. У него была шпага, которую ему одолжил Каспиан. Как только тело змея оказалось достаточно близко от него, он вскочил на фальшборт и со всей силой начал рубить его шпагой. Естественно, Юстас не добился ничего, кроме того, что разломал на кусочки вторую любимую шпагу Каспиана, но для начинающего это было не так уж и плохо.
Остальные уже собирались было присоединиться к нему, но тут Рипичип закричал: "Не сражайтесь! Толкайте!"
Было настолько необычно, чтобы Мышь советовала кому-нибудь не сражаться, что даже в этот ужасный момент все взоры обратились к нему. И когда Рипичип вскочил на фальшборт впереди змея, прижался своей маленькой пушистой спинкой к его огромной, чешуйчатой, скользкой спине и начал толкать изо всех сил, то многие поняли, что именно он имеет в виду, и кинулись к бортам корабля, чтобы делать то же самое. А когда через минуту голова Морского Змея вынырнула снова, на сей раз затылком к ним, со стороны левого борта, тогда поняли все.
Чудовище обвилось вокруг "Рассветного Путника" и теперь начинало стягивать петлю. Если она затянется, тогда - крах! И на месте корабля останутся плавать лишь обломки дерева, и змей сможет преспокойно выловить их из воды одного за другим. Единственный их шанс заключался в том, чтобы отталкивать петлю назад до тех пор, пока она не соскользнет с кормы, или же, если посмотреть на это с другой стороны, протолкнуть корабль вперед сквозь петлю.
В одиночку Рипичип, конечно же, имел не больше возможности преуспеть в этом, чем, скажем, поднять собор, и он чуть не убился при попытке, пока его не отодвинули в сторону другие. Вскоре вся команда корабля, за исключением Люси и Мыши, которая лежала без сознания, выстроилась в две длинные линии вдоль фальшбортов. Каждый навалился на спину впереди стоящего, так, что вес всей шеренги был сосредоточен в первых, и толкали они изо всех сил. В течение нескольких кошмарных мгновений, которые казались часами, как будто ничего не происходило. Трещали суставы, капал пот, воздух с хрипом вырывался из задыхающихся легких. Затем все почувствовали, что корабль движется. Они увидели, что тело змея уже дальше от мачты. Однако, они также заметили, что петля сузилась. И теперь настоящая опасность была совсем рядом. Смогут ли они столкнуть петлю с корабля, или она уже слишком затянулась? Да, пожалуй, она пройдет. Она уже лежала на поручнях кормы. Тело Морского Змея было уже так низко, что они смогли выстроиться бок о бок в ряд на полуюте и толкать. На мгновение это обнадежило всех, но тут они вспомнили о высокой резной фигуре на корме, драконьем хвосте "Рассветного Путника". Протащить его сквозь чудовищную петлю казалось почти невозможным.
- Топор! - хрипло крикнул Каспиан, - И продолжайте толкать. Люси прекрасно знала, что где лежит. Она услыхала его крик, когда стояла на главной палубе и смотрела вверх на полуют. Через несколько секунд она была уже в трюме, схватила топор и понеслась обратно вверх по лесенке. Но как только она взобралась на корму, раздался такой сильный треск, будто падает дерево, корабль покачнулся и рванулся вперед. В эту самую минуту, то ли оттого, что Морского Змея так сильно толкали, то ли потому, что он по глупости решил затянуть петлю потуже, вся резная часть кормы обломилась, и это освободило корабль.
Все были слишком измучены, чтобы заметить то, что увидела Люси. В нескольких ярдах за ними петля из тела Морского Змея быстро уменьшалась в размерах и, наконец, со всплеском исчезла. Люси потом долго рассказывала, хотя, конечно, в этот момент она была очень возбуждена, и все это могло быть игрой ее воображения, что на морде чудовища она видела выражение идиотского удовлетворения. Очевидно лишь то, что это, конечно, было очень глупое животное, потому что вместо того, чтобы преследовать корабль, оно повернуло голову и стало обнюхивать свое собственное тело, будто ожидая найти там обломки "Рассветного Путника". Но подгоняемый свежим ветром "Рассветный Путник" был уже далеко, и по всей его палубе лежали, сидели, стонали и пытались отдышаться находившиеся на нем люди. Вскоре они уже смогли разговаривать, а затем и смеяться над происшедшим. А когда принесли немного рома, они даже нашли в себе силы прокричать "ура", и все стали восхвалять храбрость Юстаса, хотя от него и не было никакого толку, и Рипичипа.
После этого события они плыли еще три дня и не видели ничего, кроме моря и неба. На четвертый день утром ветер сменился на северный, и море заволновалось; после полудня начал подниматься шторм. Но в это время слева по борту они увидели землю.
- С Вашего позволения, Сир, - сказал Дриниэн, - мы попробуем на веслах добраться до этой суши и переждать, в какой-нибудь гавани, пока все это не кончится.
Каспиан согласился, но из-за сильного встречного ветра они смогли добраться до острова только к вечеру. При последних лучах заходящего солнца они вошли в естественную гавань и встали на якорь, но в этот вечер уже никто не стал сходить на берег. Утром путешественники обнаружили, что находятся у одинокого, покрытого зеленью острова, изрезанные берега которого сходились к каменистой вершине. Над нею проносились облака, подгоняемые северным ветром. Путешественники спустили на воду лодку и нагрузили бочками для воды.