– Должен ли я понимать так, – обратился Рипичип к Люси, наградив Юстаса пристальным взглядом, – что эта исключительно невежливая личность находится под защитой Вашего Величества? Ибо, если это не так…
В этот момент Люси с Эдмундом дружно чихнули.
– Какой же я дурак, что заставляю вас всех стоять здесь в мокрой одежде! – воскликнул Каспиан. – Пойдите вниз и переоденьтесь. Люси, я, конечно же, уступлю тебе свою каюту, но боюсь, что у нас на борту нет женской одежды. Придется тебе обойтись какими-нибудь моими вещами. Рипичип, будь любезен, покажи дорогу.
– Ради удобства дамы, – сказал Рипичип, – я готов уступить даже в вопросе чести, по крайней мере, на некоторое время… – и тут он очень сурово посмотрел на Юстаса. Но Каспиан подгонял их, и через несколько минут Люси очутилась в каюте на корме. Там ей сразу же очень понравилось все: и три квадратных окошка с видом на синюю воду, пенящуюся за кормой, и низенькие мягкие скамейки по трем сторонам вокруг стола, и раскачивающаяся над головой серебряная лампа, работы Гномов, как она сразу же поняла по ее изящной утонченности, и плоское золотое изображение Льва Аслана на стене над дверью. Она мгновенно охватила все это взглядом, тут же Каспиан открыл дверь, ведущую на правый борт, и сказал: «Это будет твоя комната, Люси. Я сейчас только возьму для себя какую-нибудь сухую одежду, – разговаривая, он рылся в одном из шкафчиков, – и уйду, чтобы ты могла переодеться. Мокрую одежду просто выкинь за дверь: я скажу чтобы ее отнесли сушиться на камбуз.»
Люси почувствовала себя дома, словно она неделями жила в каюте Каспиана; движение корабля не беспокоило ее, ибо в давние времена, будучи королевой Нарнии, она много путешествовала. Каюта была крохотной, но светлой и веселой, с разноцветными панно на стенах, разрисованными птицами, зверями, малиновыми драконами и виноградом и безукоризненно чистотой. Одежда Каспиана была слишком велика для Люси, однако она вполне могла пока обойтись ею. Его туфли, сандалии и высокие сапоги были безнадежно велики, но она ничего не имела против того, чтобы походить по кораблю босиком. Закончив одеваться, она выглянула из окна полюбоваться на стремительно бегущие мимо волны и глубоко вдохнула свежий воздух. Люси была совершенно уверена, что их ожидают прекрасные дни.
2. НА БОРТУ «РАССВЕТНОГО ПУТНИКА»
– А, вот и ты, Люси, – сказал Каспиан. – Тебя-то мы и ждали. Вот мой капитан, Лорд Дриниэн.
Темноволосый человек опустился на одно колено и поцеловал ей руку. Кроме него с ними были только Рипичип и Эдмунд.
– Где Юстас? – спросила Люси.
– В постели, – ответил Эдмунд, – и не думаю, что мы можем ему чем-нибудь помочь. Если пытаешься быть внимательным к нему, он только хуже делается.
– Между тем, – сказал Каспиан, – мы хотим поговорить.
– Клянусь Юпитером, это так, – воскликнул Эдмунд. – Прежде всего насчет времени. Прошел год нашего времени с тех пор, как мы оставили тебя как раз перед твоей коронацией. Сколько времени прошло в Нарнии?
– Ровно три года, – ответил Каспиан.
– Все ли в порядке? – спросил Эдмунд.
– Не думаешь ли ты, что я оставил бы свое королевство и отправился в море, если бы что-нибудь было не в порядке, – ответил Король. – Все идет как нельзя лучше. Теперь беспорядков среди Тельмаринов, Гномов, Говорящих Зверей, Фавнов и всех прочих нет вообще. И прошлым летом мы задали несносным великанам на границе такую хорошую трепку, что теперь они платят нам дань. И регентом на время своего отсутствия я оставил особу, которая как нельзя лучше подходит для этого – Трампкина, Гнома. Помните его?
– Милый Трампкин, – сказала Люси, – конечно же, я его помню. Ты не мог бы сделать лучшего выбора.
– Он предан, как барсук, Мэм, и храбр, как… как Мышь, – заметил Дриниэн. Он собирался сказать «как лев», но поймал на себе пристальный взгляд Рипичипа.
– И куда же мы направляемся? – спросил Эдмунд.
– Ну, – сказал Каспиан, – это довольно долгая история. Возможно, вы помните, что, когда я был ребенком, мой дядюшка-узурпатор Мираз избавился от семи друзей моего отца, которые могли встать на мою сторону, послав их исследовать неизвестные Восточные Моря за Одинокими Островами.
– Да, – сказала Люси, – и ни один из них не вернулся.
– Верно. Ну вот, и в день моей коронации, с благословения Аслана, я принес клятву, что если я когда-нибудь добьюсь мира в Нарнии, я сам в течение года и одного дня буду плыть на восток, чтобы либо найти друзей моего отца, либо узнать об их гибели и отомстить за них, если смогу. Вот их имена – Лорд Ревилиен, Лорд Берн, Лорд Аргоз, Лорд Мавраморн, Лорд Октазиэн, Лорд Рестимар и – ой, ну тот, которого так трудно запомнить.
– Лорд Руп, Ваше Величество, – напомнил Дриниэн.
– Руп, да, да, конечно же, Руп, – сказал Каспиан. – Таково мое основное намерение. Но вот Рипичип питает еще более благородные надежды.
Глаза всех присутствующих повернулись к Мыши.
– Такие же благородные, как мой дух, – сказал Рипичип. – Хотя, возможно, столь же малые, как мой рост. Почему нам не доплыть до самого восточного края света? Что мы можем там обнаружить? Я надеюсь обнаружить страну Аслана. Ведь великий Лев всегда приходит к нам с востока, через море.
– Вот это мысль, – сказал Эдмунд с благоговением в голосе.
– Но ты уверен, – спросила Люси, – что страна Аслана окажется такой же страной – я имею в виду, такой страной, до которой вообще когда-либо можно доплыть?
– Я не знаю, Мадам, – ответил Рипичип. – но вот что я знаю, когда я лежал в колыбели, дочь лесов Дриада произнесла надо мной:
Где встретятся воздух и вода, Где станет пресной волна, Не сомневайся, Рипичип, Все, что ищешь, ты найдешь, Там Востока край.
– Я не знаю, что это значит. Но эти чары всю жизнь лежали на мне.
После короткого молчания Люси спросила:
– А где мы сейчас находимся, Каспиан?
– Капитан может объяснить это лучше, чем я, – ответил Каспиан, и Дриниэн вытащил свою карту и разостлал ее на столе.
– Мы вот здесь, – сказал он, положив на нее палец. – Или, по крайней мере, были здесь сегодня в полдень. Со стороны Кер Перавел нам дул попутный ветер, мы прошли немного к северу от Галмы, но зашли туда на следующий день. Мы стояли в порту неделю, так как Герцог Галмы организовал большой турнир для Его Величества, который выбил там из седла многих рыцарей…
– И несколько раз сильно стукнулся сам при падении, Дриниэн.
Некоторые из ушибов еще не до конца прошли, – вставил Каспиан.
– И выбил из седла многих рыцарей, – повторил Дриниэн с ухмылкой. – Мы думали, что Герцогу понравилось бы, если бы Его Королевское Величество захотел жениться на его дочери, но из этого ничего не вышло…
– Косоглазая, и у нее веснушки, – пояснил Каспиан.
– О, бедняжка, – сказала Люси.
– И мы ушли из Галмы, – продолжал Дриниэн, – и попали в штиль почти на два дня, пришлось грести, а затем снова был попутный ветер. В результате мы приплыли в Тарабинтию только на четвертый день после выхода из Галмы. Там их король послал через гонца предупреждение не высаживаться, так как в Тарабинтии была эпидемия, но мы обогнули мыс, вошли в устье небольшой речки, далеко от города, и набрали пресной воды. Затем нам пришлось постоять три дня, пока не подул юго-восточный ветер. Тогда мы пошли к Семи Островам. На третий день нас догнало пиратское судно, из Тарабинтии, судя по оснастке, но, увидев, что мы хорошо вооружены, удалилось, после того, как с обеих сторон было выпущено несколько стрел.
– А мы должны были погнаться за ними, взять на абордаж и перевешать всех этих сукиных сыновей, – заявил Рипичип.
– И еще через пять дней мы оказались в виду Муйла, который, как вам известно, является самым западным из Семи Островов. Там мы гребли через пролив, и на заходе солнца вошли в Редхэвен на острове Бренн, где мы очень хорошо попировали и получили сколько угодно провианта и воды. Из Редхэвена мы вышли шесть дней тому назад и шли удивительно быстро, так что я надеюсь послезавтра увидеть Одинокие Острова. В общей сложности, мы уже почти тридцать дней в море и отплыли от Нарнии на четыреста лье.