Теперь — слова похвалы и некоторого облегчения. Хорошо все-таки, когда в стране стабильность! А то некоторые волновались по случаю передачи власти — не случится ли в стране чего-нибудь эдакого, непредусмотренного… тектонического типа. Не случилось. Ну, конечно, некоторая рябь по поверхности пошла — тут арбитражную судью прищучили, там о свободе поговорили, но в целом, в принципиальных вопросах, все по-прежнему крепко и надежно. Ну, вот например.
По сообщению «Новой газеты», комиссия по социальной политике Госдумы, по рекомендации правительства, отклонила предложенную Мосгордумой поправку в «Закон о реабилитации жертв политических репрессий». Поправка предусматривала возмещение морального вреда.
Нет, вы представляете, до чего додумались? Оплачивать моральный вред! А объемы компенсаций вы себе представляете, да? За все наши коммунистические радости, от Колымы до Норильска, да за полвека с гаком. Мертвые, слава те господи, не встанут, а то бы вообще никаких бюджетов не хватило, — но ведь кто-то, гад, выжил! В одной Москве под тридцать тысяч человек репрессированных до сих пор никак не помрут — и если бы не бдительность главы комитета Госдумы по социальной политике «единоросса» Исаева, отклонившего поправку (в полном единении с коллегами), репрессированные могли бы крепко испортить настроение государству. А так — получите вместо компенсации документик: средств в бюджете не предусмотрено, и скатертью дорога. Правильно! Нам еле на генералов хватает! Еще этих разгонов-шаламовых кормить. Помирать надо вовремя, а не тревожить родное государство злопамятностью, — правильно я излагаю мысль, товарищи «единороссы»?
И очень кстати, под этот депутатский «отлуп» репрессированным, пришла радостная весть из Грозного. Там наконец демонтировали памятник жертвам депортации 44-го года, стоявший посреди города. Очень некстати был этот памятник, сделанный из надмогильных камней, чуртов. Этими камнями, выброшенными из разоренных вайнахских кладбищ, советская власть потом мостила дороги. Очень экономично. А в девяносто втором, камни стали памятником жертвам депортации. Но сколько можно терпеть эту скорбь посреди города-новостройки? К тому же рядышком, буквально над могильными чуртами, Рамзан Кадыров поставил памятник своему папе Ахмаду, размером с Пушкина на Тверском, только лампионы побольше, — ну и надгробья, конечно, отвлекали чеченский народ от этой красоты. Но поскольку народ еще отсталый в эстетическом отношении, и всякий раз возражал против того, чтобы Рамзан трогал могильные камни, то на этот раз с народом ничего обсуждать не стали, а просто выкорчевали плиты и увезли на окраину города. Там пускай скорбят.
Но вернемся в Москву, в комитет Госдумы по социальной политике. Во время недлинного обсуждения обреченной, в сущности, поправки насчет выплаты морального вреда репрессированным, один ушлый депутат вдруг вспомнил, что Россия — правопреемник СССР! А значит, в случае принятия закона возникнет ответственность и перед гражданами Грузии, и перед гражданами Украины и, страшно сказать, перед гражданами стран Балтии! Это что же тогда получится? Вместо того, чтобы вставать грудью на защиту престарелых латышских НКВД-шников и называть улицы именами тех, кто депортировал эстонцев, Россия — что? будет платить? Три ха-ха. Не на тех напали. То есть, на кого мы напали, в сороковом году — это уж наше дело, но нести за это ответственность — увольте! Чай, не немчура какая-нибудь, чтобы полвека извиняться перед всем миром. Мы будем — гордиться! Гордиться и валять юридического дурака. Хамовники, слава те господи, не в Нюрнберге!