Похлопав Назарова по колену, старик продолжал:
— Бог, как известно, отделил воду от суши и при этом вообразил, что им сделано д-доброе дело… а мне не нравится эта б-божья политика… Рыбак и земледелец б-ближе друг к другу, чем кажется н-некоторым теоретикам… и мы подумаем о том, чтобы они работали б-бок о бок…
После поездки в поле секретарь райкома, по приглашению Мосолова, пошел посмотреть только что организованный рыбпункт.
— Там наши комсомольцы прямо-таки научный кабинет оборудовали, — сказал Кузьма Федорович. — Скоро мы своих мальков выпускать в реку будем.
— Ну-ну, пойдем, — кивнул головой Назаров, — показывай свой кабинет.
На реке огненной дорогой пылало предзакатное солнце. Нагрузив на плечи фонари, по тропинке спускался бакенщик Анисим. Следом за ним старуха в черном бушлате несла весла. На левом берегу видны были растянутые на песке рыбацкие сети. До станицы доносился глуховатый гул воды на плотине, и казалось, что где-то недалеко неумолчно шумит морской прибой.
Секретарь райкома шел вразвалку, сунув пальцы за пояс, на ходу осматривая подметенные дворы, алые цветы на клумбах, увитые диким виноградом беседки.
— Женщины у вас аккуратные, — сказал он Мосолову, — чисто живут и за усадьбами своими смотрят.
— Станичники наши все такие, — ответил Мосолов.
— Это видно, — усмехнулся Назаров, — а только гляжу я на вашу станицу и удивляюсь: во дворах чисто, цветы пахнут, а на улицах из репьев не вылезешь, скоро волки в бурьянах завоют. Вот смотрю я на это и думаю: неважно станичные руководители работают. Надо не только свои личные дворы в порядок приводить, но и за станицей смотреть. Так?
— Вроде так, — уныло согласился Кузьма Федорович.
Когда Назаров и Мосолов по проложенной на винограднике тропке дошли до амбарчика и секретарь увидел его камышовую крышу, связанную из двух плетней дверь и забитые деревянной решеткой окна, он спросил, недоуменно оглядываясь:
— Где же твой научный кабинет? Уж не это ли?
— Так точно, Тихон Филиппыч, он самый.
— Вот этот сарай? — удивился Назаров.
Кузьма Федорович совсем смутился:
— У нас не хватает помещений, приходится пока мириться…
Сердито прищурив глаза, секретарь повернулся к Мосолову:
— А совесть у тебя есть, товарищ Мосолов? Люди начали полезное для колхоза новое дело, целое производство развернули, а ты их в сарай загнал? Так? Здорово же ты помогаешь своим новаторам!
Не слушая объяснений Мосолова, он махнул рукой:
— Ладно, не оправдывайся. Пойдем. Потом поговорим.
В амбаре были Груня, Тося и Витька Сазонов. Девушки, склонившись над аппаратами, выбирали пинцетами тронутые грибком икринки, Витька возился с маленьким школьным микроскопом.
Назаров поздоровался и подошел к Витьке:
— Ну, товарищ профессор, рассказывай нам о своих наблюдениях. Чем ты занят?
— Изучаю планктон Лебяжьего озера, — не моргнув глазом, ответил Витька.
— Вот как! А что такое планктон?
Витька подозрительно посмотрел на секретаря:
— А вы что, не знаете, что ли? Планктон — это мельчайшие растения и животные, которые находятся в воде. Их рыбы едят. Мы, значит, и изучаем кормовую базу Лебяжьего озера: планктон глядим, рыбьи желудки исследуем.
— Ну и что ж он, этот твой планктон? — не меняя серьезного тона, спросил Назаров. — Будет рыбам корм обеспечен или нет?
Витька искоса взглянул на Груню и заговорил, важно растягивая слова:
— Смотря каким рыбам. Я уже нашел в Лебяжьем десятки видов. Вот поглядите тетрадь. Тут все записано и даже срисовано. Я сам рисовал. Вот. Веслоногие рачки, коловратки, всякие водоросли. Они все имеют свои научные названия, только их не запомнишь.
Витька расхрабрился и презрительно скривил рот:
— Планктон — ерунда! Мы уже газовый и соляной режим озер изучали, прозрачность воды измеряли, а я даже бентос глядел.
Не дожидаясь вопроса, Витька покровительственно улыбнулся:
— Знаете, что такое бентос? Это — население дна. Личинки комара-дергуна, червей, мотыли и всякая дребедень. У нас есть озеро, называется Иловатое, так в нем этого самого бентоса кишмя кишит. Хочете, я покажу банку?
Груня нахмурилась и остановила словоохотливого Витьку:
— Ладно, Витя! «Хочете»! Хватит!
Назаров подошел к девушкам, тронул рукой аппараты, посмотрел икру.
— Кто ж это все придумал?
— Инспектор наш, товарищ Зубов, — слегка краснея, ответила Груня, — он и руководит этим делом.
— А где он сам?
На секунду задержав взгляд на Груниных зарумянившихся щеках, секретарь сказал задумчиво: