Каким он будет сегодня, ее единственный и любимый друг? Иронично-ласковым? Или злым? Или усталым? Будет ли ругать ее за ошибки, или хвалить за достижения? И смогут ли они вместе найти ответы на вопросы, которые так давно мучают и не дают покоя.
Стоило машине припарковаться у обшарпанной пятиэтажки, как позвонила Ира.
-Ковальская! - Без предисловий начала она. - Можешь меня поздравить - меня выгнали с работы.
-Поздравляю, - послушно откликнулась Ксения, выбираясь из машины.
-Скажи, а в вашей богадельне не найдется для меня местечка? А то - сама знаешь - ремонт только начался, и жить еще на что-то надо.
Ксения подумала секунду. Велик был соблазн отказать - она никогда не брала на работу по принципу дружбы. Однако, после сегодняшнего вертелась в голове одна мысль, которая требовала немедленного воплощения.
-Вполне возможно, - ответила она дующей в трубку Ире, - позвони мне завтра, я скажу точно.
Выслушала "люблю тебя, Ковальская" и повесила трубку.
Квартира находилась на последнем этаже и Ксения, чертыхаясь, преодолела весь путь пешком. Сморщившись от подъездного запаха, открыла дверь своим ключом и вошла. Свет нигде не горел. Не было ни раскрытого чемодана, ни - хотя бы - свистящего чайника. Зато в единственной комнате, на разложенном диване, мирно спал он. Любимый и единственный. Загорелый, небритый и голый.
Ксения скинула пиджак на стул, сняла туфли и тихонько улеглась рядом. Через мгновение она почувствовала, как сильная рука обнимает ее плечо и услышала тихое:
-Привет, детка.
И как будто разом отпустило ее все это ужасное напряжение последних месяцев, мышцы расслабились, а из глаз потекли слезы.
-Джоник, - прошептала она нежно, - Джоник...
Они лежали так долго - молча обнимаясь, прижимаясь друг к другу. Джон гладил ее по голове, и от прикосновений его большой сильной ладони с каждой минутой становилось все легче и легче на душе.
-Ну что, детка, - сказал он, когда Ксенины слезы закончились и дыхание стало ровным, - рассказывай.
И она рассказала: об Асе, о Кирилле, о работе. О том, как тяжело тащить на себе весь этот груз и о том, что совершенно непонятно, куда двигаться дальше. И о самом главном - о том, что все эти месяцы не давало покоя.
-Мое время выходит, Джон, - говорила она, прижимаясь спиной к его животу и глядя на покачивающуюся туда-сюда старую люстру, - никогда еще я не чувствовала его так остро. Осталось всего полгода. И я просто не знаю, что мне делать дальше.
-А ты говорила об этом с ней? - Спросил он.
-Нет. Конечно, нет. Мы никогда не говорим об этом, это совершенно невозможно - с ней об этом говорить. Но я вижу, что она тоже об этом думает.
-И что она думает, по-твоему?
-Не знаю, - Ксения закрыла глаза, - наверное, о том, что скоро освободится. Давно я не чувствовала себя ее тюремщиком, Джон. А теперь снова чувствую.
-Но мне казалось, вы обо всем договорились?
-Да, - она повернулась и посмотрела ему в лицо, - только от этого не легче.
-Детка... - Джон улыбнулся уголком рта. - Вся эта история тяжело далась вам обеим, но, мне кажется, теперь - спустя столько лет - она с тобой не из-за вашего договора, а потому что любит.
-Не знаю. Возможно. Но я все время вспоминаю твои слова... Помнишь?
BACK
-Да кто ты такая, чтобы вот так управлять чужими жизнями? Ты что - Бог?
-Я не управляю! Я хочу, чтобы она была счастлива!
-Счастлива? А откуда ты знаешь, что она будет счастлива с тобой? Может быть, ее счастье - это вон тот мужик в красной тачке, или вон тот - с сигаретой? Кто ты такая, чтобы это решать?!
-Я люблю ее!
-Черта с два! Похоже, ты очень мало знаешь о любви, детка...
FORVARD. PLAY.
-Такое, пожалуй, забудешь... - задумчиво протянул Джон и перевернулся на живот. - Только знаешь, что я тебе скажу, детка? Всю жизнь ты поступала так, как считала нужным. Тебе было плевать на то, что и кто думает, что и кто чувствует. Что же изменилось теперь?
-Наверное, то, что теперь мне больше не плевать, - ответила она.
-Это очень быстрый ответ. Подумай еще.
Ксения задумалась. А правда - что изменилось? Почему теперь стало по-другому? Не потому ли, что их отношения подошли к очень опасной грани, и ей просто стало страшно?
-Похоже, что я тороплюсь от нее избавиться, - сказала она дрогнувшим голосом, - потому что знаю: с каждым прожитым вместе днем растет количество боли, которую я испытаю, когда она уйдет.
-Похоже на то, - кивнул Джон, - ну а дальше, как всегда...
-Выбор, - хором сказали они, и рассмеялись - он весело, она - грустно.
Джон вылез из кровати, потянулся и натянул на голое тело джинсы.
-Закажем пиццу? - Предложил он.
Ксения сморщилась, но он, не обратив на это никакого внимания, отправился за телефоном. Вернулся через пять минут и снова плюхнулся на диван.
-Ну а что там с этим мелким ублюдком? - Спросил он. - Что он опять вытворил?
-Мы были на даче, и все было неплохо, пока он не нажрался как свинья и не отправился пешком в Москву. Мы искали его всю ночь, Ася чуть с ума не сошла, а с него как с гуся вода.
-Не надо было искать, - пожал плечами Джон, - история стара как мир. Пока ты играешь в его игры, он будет продолжать играть.
-Я не могу не искать, - сердито сказала Ксения, - и ты прекрасно это знаешь.
-Застарелое чувство вины? - Засмеялся Джон. - Детка, это даже уже не смешно.
-А я и не смеюсь. Все бы ничего, если бы Асю это так не дергало. Но ведь дергает же! Я иногда слышу, как она плачет ночами - уверена, что из-за него.
-Ну и что? Ты собираешься снова водить вокруг него хороводы?
-Нет. Теперь водить хороводы будешь ты.
BACK
-Ты обещал.
-Детка, ну пожалуйста, о чем я буду с ним говорить?
-Ты обещал.
-Черт возьми, я понятия не имею, как воспитывать этих дурацких детей!
-Ты обещал.
-Ладно! Ладно, черт. Хоть мне и не хочется. Скинь мне ссылку этого его дурацкого чата, я попробую.
FORVARD
Привезли пиццу. Джон уселся с ней на полу на кухне, рядом пристроилась Ксения.
-Я пытался, - сказал он, продолжая разговор, - ты прекрасно знаешь, чем это кончилось. Ну узнали мы, что он тебя ненавидит - так это и так было понятно. Вроде как узнали, по какой причине - но, мне кажется, главную причину он так и не назвал.
-Я хочу, чтобы ты продолжал, - сказала Ксения, - чтобы стал ему другом. Может быть, тогда...
Джон расхохотался, держа в одной руке кусок пиццы и болтая в воздухе ногами.
-И снова на арене Ксения Ковальская в роли бога. Ксюх, ну когда ты уже оставишь людей в покое и дашь им возможность жить как они хотят?
-Когда он перестанет трепать нервы Асе, - жестко ответила она, - я знаю, что тебе все это не нравится, но помни - ты обещал.
-Ладно, - он откинулся на спину и задумался, глядя в потолок.
Ксения тоже притихла. Она слушала, как где-то в сумке разливается виброзвонком мобильный, но ей было все равно.
-А ведь ты из-за него так не любишь детей, - сказал вдруг Джон, - не будь в ее жизни этого мелкого придурка, тебе было бы гораздо легче.
-Не знаю, - лениво пожала плечами Ксения, - может и так. Но он есть, и с этим приходится считаться.
Она потерлась носом о Женино голое плечо и продолжила:
-Беда в том, что я совершенно точно понимаю, что все делаю не так. Что бы я ни попробовала - это не работает. Но что еще ему нужно - я просто не понимаю.
-Может, проблема в том, что ты изначально смотришь на него как на врага? Ну не на врага, ладно, но на помеху, которая мешает тебе жить.