FORVARD
-Я очень устала.
Вадим сочуственно посмотрел на Ксению и задумчиво кивнул, ожидая продолжения. Ксения сидела на стуле, сгорбившись, уткнувшись локтями в колени, и смотрела в пол.
-Ужасно устала, совсем никаких сил нет, а столько всего еще нужно переделать – оторопь берет от одной мысли.
Она ладонями закрыла лицо и потерла кончиками пальцев глаза.
-Скажите, Ксения, - начал Вадим, - а за всеми этими делами, когда вы успеваете жить?
-О чем вы? – Подняла голову, посмотрела на него – сидящего вальяжно, растекшегося по стулу. – Это и есть моя жизнь.
-Да? А расскажите мне о своей жизни.
Ксения вздохнула и выпрямила спину.
-Моя жизнь – это Ася, это моя работа, это моя…
Она запнулась. Ася. Работа. Ася. Работа. А что еще есть в ее жизни? Друзья? Да, Джон – пожалуй. Но и только. Но он так редко и так случайно появляется, что его можно вообще не учитывать. А что же еще?
-Почему вы постоянно задаете мне вопросы, от которых мне хочется немедленно сдохнуть? – Спросила Ксения. – Вы правы. Моя жизнь сводится к Асе и работе. Больше ничего в моей жизни нет.
-А как же родители, друзья, увлечения?
Родители… Мама с папой. Мама, которая никогда не имела значения, и отец, который в решающий момент не смог понять, и, сам того не замечая, разрушил ту тесную связь, что была между ними с детства.
-Увлечения? У меня нет увлечений. Работа – мое увлечение.
Вадим кивнул и пристально посмотрел на сжавшуюся на стуле Ксению.
-Вы ответили только на треть вопроса. Я бы вернулся к остальным двум третям.
-Каким? – Вскинула голову Ксения.
-Родители. Что с ними?
-Ничего, - быстро сказала она, - ровным счетом ничего. Они не имеют никакого значения. Им плевать на мою жизнь, мне плевать на их. Полный консенсус.
-Такое ощущение, что вы бы хотели, чтобы было по-другому, - заметил Вадим.
-Ну да, - рассмеялась Ксения, - а еще я хочу миллион долларов и виллу на Канарах. И что с того?
Смех толчками вырывался из ее груди, и она вдруг поняла, как болезненны для нее эти толчки.
-Вы злитесь всякий раз, когда речь заходит о ваших родителях, - сказал Вадим, - не хотите обсуждать эту тему?
-А вы хотите обсудить? – Парировала Ксения. – Расскажете мне, что большая часть моих проблем – из-за отношений с ними? Или что мой отец так повлиял на меня, что я стала лесбиянкой? Или…
-Остановитесь, - Вадим поднял руку, словно защищаясь, - что сейчас с вами происходит?
-Я злюсь, - выкрикнула Ксения в сердцах, - очень злюсь на вас! Почему вы снова и снова задаете мне эти идиотские вопросы? Почему мы не обсуждаем то, что действительно для меня важно, а говорим о моих родителях?
-Это похоже на то, как складываются ваши отношения с отцом?
Ксения вздрогнула и замерла, удивленная. Похоже? Да, черт возьми, это было похоже.
-Отец такой же дуболом как вы, - сказала она, - я ему про одно, он мне про другое, я про другое, он про третье. И никогда про то, что правда для меня важно. У него в голове – армейский оркестр с барабанами и трубами, а мне хочется просто…
Она запнулась.
-Просто что? – Вадим весь подался вперед.
-Просто чтобы он меня обнял.
Ксения проглотила непрошенные слезы. Черт, насколько же правдой это было! Все эти годы, все эти долгие годы, только одно, одно маленькое действие – не советы, не нотации, а просто обнять, и погладить по голове как маленькую глупую девочку.
-Мне очень хочется сейчас вас обнять, - сказал Вадим мягко, - можно?
Она вскинулась на стуле и замотала головой. Нет. Конечно, нет. Она и так позволила себе слишком много. Слабость с ног до головы завладела ею, и несла, несла, несла. Это слишком больно. А потом будет еще больнее.
-Нет, я не хочу.
-А кому бы вы позволили? – Спросил Вадим. – Есть человек, который мог бы вас обнять в такую минуту, как эта?
-Есть, - кивнула Ксения, радуясь, что он не стал настаивать, - это Джон. Мой лучший, и единственный друг.
-А как же Ася?
Ася… Ася бы обняла, и утешала бы, и по голове бы погладила. Но…
-Нельзя. С ней нельзя. С ней я не могу позволить себе быть слабой. Это все разрушит, раз и навсегда.
-Насколько я помню ваши договоренности, все разрушится скоро само собой?
-Да, - затыкая рукой боль в межреберье, кивнула Ксения, - но, клянусь, я буду бороться за каждую секунду, которая нам осталась.
BACK
Ксюша с Мишкой и Николой стояли за углом школы и курили, пряча сигареты в дрожащих кулаках. Шел дождь, и, несмотря на ранний час (было всего пять), казалось, что уже почти ночь. Ксюшины джинсы внизу намокли, в кроссовках хлюпала вода, но она не обращала на это никакого внимания.
-Как думаете, что будет? – прервал молчание Мишка. – Может, она не осмелится?
-Осмелится, - уверенно и мрачно ответила Ксюша. - Она уже всё решила, я это точно знаю. Самое фиговое, что всё это будет происходить при всех.
-Может, стекло разбить в кабинете? Я бы камнем попал, – предложил Никола. Из всех ребят он нервничал сильнее всех – постоянно разминал пальцы, перекладывал из одного кармана в другой всякую мелочевку, и смешно раздувал ноздри.
-Хочешь тоже попасть под раздачу? – спросила Ксюша, выбрасывая бычок. – Не вздумай. Я сама виновата, мне и отвечать.
-В чём ты виновата? – возмутился Мишка, хватая подружку за руки. – Это Сотникова – крыса. Растрепала на всю школу.
-Хорош болтать, - Ксюша дернула рукой и вытерла нос, - короче, не вздумайте ничего сделать. Я сама буду отвечать за всё. Если вас вызовут – молчите, и не лезьте. Ясно?
-Что за фигня? – скривился Никола. – Какая ты благородная. А мы с Михой типа ни при чём, да?
-Да. – Сказала, как припечатала. – Ник, вы выполняли мою просьбу. Лично у вас к этому козлу претензий не было. Так что хорош ругаться, я так решила, и так будет.
-А нашего мнения ты не хочешь спросить? – поинтересовался Миша. – Или мы друзья только пока дело делать надо. А как отвечать – так уже не друзья?
-Не надо, пацаны, - вздохнула Ксюша и протянула руку ладонью вверх, - поверьте, так будет лучше.
Никола и Мишка посмотрели на протянутую ладонь, переглянулись и засунули руки в карманы.
-Иди ты, знаешь куда… - сказал Коля. – А мы тоже… Куда хотим – туда и пойдем. И сделаем то, что захотим.
-Ребят, смотрите, директор приехал, - вмешался Миша, - пора.
-Ладно, - резюмировала Ксюша, - делайте как знаете. Только учтите – я скажу, что всё сделала сама. И скажу это так, что мне поверят.
Больше говорить было не о чем. Ребята спрятали пачку сигарет в щель между кирпичами и потихоньку побрели к школе.
FORVARD
В последние недели Ира начала понимать Ксюху в ее нелюбви к выходным и каникулам. Осенним субботним утром она проснулась как всегда в восемь от воплей Славика, который требовал немедленно играть, есть, и идти гулять. Рядом сонно ворочалась Неля.
-Мама, играть!
Ира застонала и поглубже зарылась головой в подушку. Ей снился такой яркий, сочный, эротический сон, из которого совершенно не хотелось выныривать и погружаться в обычные дела и заботы.
-Мама!
Слава залез на их кровать, и теперь прыгал на Ирининых ногах.
-Ты не собираешься вставать? – Хриплым со сна голосом спросила Неля.
-Встаю уже.
Ира слезла с кровати, схватила восторженно вопящего Славу на руки, и вынесла его из спальни в гостиную. От детского запаха и воплей ей стало немножко легче.
Утро потянулось своим чередом – вылезла из спальни сонная Неля, раздернула шторы, сходила в душ. Ира приготовила завтрак, поиграла со Славиком в шашки, накрасила глаза.