-Лен, иди к машине, - сурово улыбнулся он, - мы с Ксенией скоро придем.
Мама поцеловала Ксюшу в щеку, погладила её по голове и послушно двинулась к дороге. А отец выбил из пачки две сигареты. Одну закурил, а вторую протянул дочери.
Струя никотина мягким облаком вошла в легкие, и напряжение постепенно стало отступать. Ксения глубоко затягивалась, боясь поднять взгляд на отца.
-Как ты умудрилась его побить? – спросил Егор Степанович, докурив до половины сигареты.
-Я не била, - тихо ответила Ксюша. Она собрала все свои оставшиеся силы в кулак и посмотрела отцу в глаза, - я подпалила волосы на его голове, только и всего.
Отец еле сдержал усмешку.
-Планируешь и дальше выяснять отношения подобным способом?
Ксюша выдержала его взгляд.
-Да, если другого способа нет.
Помолчали. Отец выбросил сигарету и еле заметно вздохнул.
-Понимаю. Ты вела себя достойно. Молодец.
У Ксюши словно камень с души упал. Она улыбнулась и тоже щелчком выбросила сигарету. Очень кстати всплыли в памяти Женькины слова: «Родители – это самое важное, что может быть сейчас в твоей жизни. Родители и друзья».
-Эй, пацаны, - словно откликаясь на мысли дочери, громко позвал Михаил Егорович, - идите сюда.
Из тени за ёлками появились две расплывчатые фигуры. Миша и Никола поднялись по ступенькам и смущенно остановились.
-Ксюх, - начал Мишка, - мы не пошли, потому что…
-Я знаю, - перебила Ксюша, - это была наша с ней война. Спасибо, что поняли.
Никола улыбнулся во все тридцать два и обнял друзей за плечи. Втроем они смешно потыкались лбами и похлопали друг друга по спинам. Где-то позади хлопнула дверь. Ксюша обернулась и увидела стайку взрослых, выходящих на улицу. Многие из них молча проходили мимо, а некоторые останавливались, чтобы переброситься с Михаилом Егоровичем парой слов.
-Я так понимаю, без вас тут тоже не обошлось. Молодцы. - Мишкин отец потрепал Ксюшу по затылку и похлопал сына по плечу. - Егорыч, я только одного не понял – почему ты раньше не вмешался?
-Ксения сама справилась. Ты же видел.
-Видел, - густые усы Тимошина затряслись от громового смеха, - ну, команда! Дал бы вам ремня как следует, но большие уже, вроде бы и неудобно.
STOP. FORVARD. PLAY.
-Ничего себе, - Ира удивленно покачала головой, - вот тебе и порядочная мамина дочка.
-Я изменилась, - пожала плечами Ксения.
-Так это из-за этого случая ты начала ее ненавидеть?
Она вздохнула. Прикурила еще одну сигарету, и вздохнула снова.
-Я не ненавидела ее, Ирка. Я простила ее в ту же минуту, как она произнесла эти свои лживые слова. Я не умела ее ненавидеть. Злиться – могла, а ненавидеть – нет. Но когда я увидела ее на дискотеке с этим ублюдком, что-то во мне перевернулось. Я поняла, что это – конец. Что дальше так нельзя. И начала менять свою жизнь.
STOP. BACK. PLAY.
-Елена Васильевна!
Ксюша бежала по школьному коридору, на ходу пытаясь перекричать звонок. Завадская не слышала: удалялась все дальше и дальше в сторону кабинета истории, и было ясно: еще несколько секунд, и она скроется за дверью.
В несколько прыжков Ксюша догнала ее и, не успев подумать, схватила за руку. Ее будто током обожгло.
-Простите, - растерянно сказала она, отступая и убирая руку, - я не…
-Привет, Ксюш, - Елена Васильевна улыбалась и ни капельки не злилась, - в честь чего пожар?
-Я… - да соображай же ты, чертова голова! – Я хотела спросить, можно я вечером приду? Ну если вы будете в школе, и я…
-Приходи, - Завадская положила конец Ксюшиным мучениям и ласково потрепала ее по плечу, - только пообедать не забудь после школы, ладно? А к пяти часам я тебя жду .
Кивнула на прощание, и скрылась в кабинете.
Звонок уже отзвенел, но Ксюша не двигалась с места. Это «я тебя жду» растекалось по телу ласковым теплом, и дышать вдруг стало можно, и думать тоже.
-Ковальская, - услышала она позади недовольный и немного смущенный голос. Очень знакомый голос.
-Здравствуйте, Анастасия Павловна, - ответила, не оборачиваясь.
-Ты почему не на уроке? Звонок не для тебя сделан?
Всю секунду перед ответом Ксюша потратила на то, чтобы прислушаться к себе. Екнуло. Екнуло, конечно, но уже меньше, уже совсем чуть-чуть, настолько чуть-чуть, что даже внимания обращать на это не стоило.
-Я договаривалась к Еленой Васильевной о факультативных занятиях, - сказала она спокойно, и, по-прежнему, не обернувшись, пошла прочь по коридору. Затылок ее сводило от сверливших его любимых, но уже больше не нужных глаз.
Ровно в пять она уже была в школе – сидела на подоконнике напротив кабинета истории с пирожками, завернутыми в бумагу, в руках, и ждала. Она вспоминала, как попросила Завадскую позаниматься с ней дополнительно – господи, каких усилий стоило выдавить из себя эту просьбу! Вспоминала, как на первых занятиях старательно смотрела на нее и выискивала черты, которые бы ей понравились. Как странно все вышло…
-Ксюша!
Завадская, улыбаясь, шла по коридору. Ксюша спрыгнула с подоконника и устремилась к ней навстречу.
-Прости, опоздала немного, - Елена Васильевна посмотрела на протянутые пирожки и покрасневшую как рак Ксюшу, - это мне?
-Да.
Она уловила улыбку, но совершенно не поняла, как так вышло, что Елена Васильевна забрала пирожки и поцеловала ее в горящую огнем щеку.
-Спасибо! Ты такая заботливая, Ксюшка. Идем, согреем чаю и будем заниматься.
И они правда согрели чай (Ксюша сбегала с литровой банкой в туалет за водой, а Завадская достала кипятильник), и пили его, заедая пирожками, и Ксюша, широко раскрыв рот, слушала, как Елена Васильевна говорит об истории Древней Греции, и смеялись, и договаривались о следующем занятии.
И было так легко, так спокойно, так просто, словно и не было позади всех этих переживаний, страхов и сомнений. Словно так и должно было быть – просто разговор, просто чай, просто ласковая улыбка и теплый взгляд. И больше ничего не было нужно.
Закончили уже когда стемнело. Попрощались у дверей школы, хотя Ксюше очень хотелось проводить, но попросить об этом она не решилась. Проводила взглядом, поправила лямки рюкзака, и побежала в общежитие.
Женя жил на втором этаже, в угловой комнате, проход к которой вечно был заставлен тазами, стиральными досками и детскими велосипедами. Ксюше повезло: он был один.
-Ну как твой заменитель Сотниковой? – Спросил он, едва открыв дверь и поздоровавшись.
Ксюша споткнулась и замерла на пороге.
-Что? – Холодно переспросила она.
-Ты знаешь, что. – Женя за лямки рюкзака втащил ее в комнату и захлопнул дверь. – Сработала твоя теория?
-Сработала.
Они вдвоем уселись на старый диван у стены и Женя вопросительно поднял брови.
-Так спокойнее, - объяснила Ксюша, - так безопаснее. Так вообще проще.
-Ну да, - согласился Женя задумчиво, - вот только Завадская твоя – не Сотникова, и ты хорошо это знаешь.
-А какая разница? – Ксюша с вызовом посмотрела на него и встретив ответный насмешливый взгляд, отвела глаза. – Мне нужно ее забыть, и я забуду. Если для этого нужно заставить себя полюбить другого человека – я это сделаю.
-Глупо как-то, но допустим. Не пойму только, почему ты не выбрала как объект мужчину? Ты вроде говорила, что не считаешь себя…
-Не говори это слово! – Ксюша вскочила с дивана и заходила туда-сюда по комнате. – Не смей его произносить!