Протянув ладонь, Намджун помог подняться. Хёнджин опасался неловкости, но вместо этого его заключили в крепкие объятия.
— Больше никогда так не делай, — шепнул Намджун.
Хёнджин сник, моментально покраснев:
— Тебе не понравилось, как я отсасываю? — в голосе засквозила явная обида.
— Что? Нет! — воскликнул Намджун. — Ты напугал меня, я имел в виду это, а не… — смутившись, он заговорил быстрее. — Было круто. Спасибо!
Хёнджин уткнулся носом в его шею.
— Ну хорошо, — пробурчал он, спрятав довольную ухмылку.
Щеки по-прежнему полыхали, сердце трепетало в груди, а Намджун не выпускал из объятий.
— Мне тоже понравилось, — шепнул Хёнджин.
Стресс последних месяцев блекнул. Близость давала поддержку, которой сильно не хватало. Намджун был единственным человеком, который знал правду, перед ним не было стыдно.
Они перекусили наспех нарезанным салатом и яичницей. Скудные кулинарные навыки Хёнджина оказались верхом профессионализма в сравнении с умениями Намджуна.
— Я пишу песни, — отшутился Намджун.
Хёнджин примирительно поднял вверх ладони:
— А я танцую.
Чем дольше они общались, тем меньше Хёнджин стеснялся быть собой. Страх, мешавший поначалу, улёгся. Хёнджин не боялся показаться глупым или неопытным. Намджун старше, видел и знал гораздо больше, и что с того? Если из раза в раз он выбирал Хёнджина, значит, это что-то значило?
Например, что Намджун привык платить за молчание и смазливую мордашку.
— Почему я? — спросил Хёнджин, перебирая вопросы.
Намджун слегка растерялся. Он вообще выглядел уставшим, как если бы давно не спал, и реагировал на обычные вопросы и действия чуть заторможенно. Возможно, оргазм снизил активность до критической отметки.
На самом деле, Хёнджину не нужно было много. Он всего лишь хотел услышать, что дело не во внешности. Что Намджуна привлекло нечто большее, чем симпатичная обертка.
— Что? — Намджун отложил палочки, внимательно посмотрев.
— Почему ты выбрал меня? — Хёнджин попробовал зайти с другой стороны.
Только сейчас он созрел для того, чтобы озвучить вслух мысль, зудом метавшуюся под кожей.
— В каком смысле?
— Ведь ты мог взять кого угодно, но… почему я?
Намджун мучительно заломил брови, отставив тарелку в бок. Он не съел и половины порции в отличие от проголодавшегося Хёнджина.
— Ты подходил.
Хёнджин нахмурился, уставился в свою тарелку.
Кому подходил, зачем? А главное, какими были критерии отбора?
Как часто Намджун менял партнеров? Среди них были только мальчики, или девочки тоже?
— А на тусовку ты опоздал из-за…
— Я не опаздывал, — перебил Намджун.
Хёнджин ничего не понимал. Мир больших звёзд и денег жил по своим правилам, которыми неохотно делились с непросвещенными.
Намджун заплатил недостаточно? А вдруг срок действия договора, заключённого с компанией, подходил к концу, и он не знал, как об этом сообщить?
— Сколько встреч у нас осталось? — тихо спросил Хёнджин.
Слова неожиданно застряли, вырвавшись с хрипом. От страха сжался желудок. Он ведь не думал, что рано или поздно их свидания закончатся. Если бан продолжится, то следующий клиент Хёнджина может оказаться не таким лояльным и благородным человеком как Намджун, и тогда…
— Я хочу, чтобы ты был первым, — выдавил Хёнджин.
— Что?
Схватив его за руку, Хёнджин сжал пальцы и повторил:
— Я хочу, чтобы ты был первым!
— Хёнджин, послушай…
— Нет, это ты послушай… — забормотал Хёнджин. — Ты мне нравишься, мне хорошо с тобой. Очень хорошо! Я не знаю, сколько встреч ты оплатил, но я точно знаю, что лучше это будешь ты…
Чем какой-нибудь дед, занимающийся политикой или возглавляющий крупную корпорацию.
— Я не могу, — грянуло как гром среди ясного неба. — Мы не можем переспать. Не сейчас.
Хенджину пока не приходилось сталкиваться с тем, чтобы его отшили. Намджун делил с ним постель, видел без одежды, помогал кончить, но они ни разу не доходили до финала по-настоящему.
— Потом, — перевернув ладонь, Намджун сжал пальцы.
Несколько часов назад Хёнджин оказался в номере с незнакомцем. Его опоили, и если бы он не успел написать Намджуну, оставив второй телефон в кармане, неизвестно, чем бы кончилась история.
Неужели Намджун не понимал, что «потом» могло никогда не наступить? Или он этого и добивался, оттягивая момент?
— Но почему?
У Намджуна был утомлённый вид. Хёнджин даже не знал, ложился ли тот спать, только вместо сочувствия в нем клокотала обида.
— Не могу объяснить.
— Я тебе не нравлюсь? Не подхожу? — Хёнджин перечислял варианты, которые приходили в голову.
— Что? Нет!
— Тогда… почему?
Намджун отвечал на поцелуи и ласки, всегда возбуждался, достигал пика. В конце концов он приоткрыл перед Хёнджином завесу тайны, показав личную жизнь, но… почему-то не мог сказать правду.
— Ладно, — согласился Хёнджин. — Хорошо. Я понял.
Какая разница?
С чего он вообще взял, что Ким Намджун обязан отвечать на вопросы?
Поднявшись на ноги, Хёнджин молча возвратился в спальню. Не отыскав костюм, в котором выехал на встречу, он решил, что разберётся с этим после, а футболку с шортами как-нибудь вернёт. Если получится.
Телефон, который подарил Намджун, пришлось взять. На собственном давно села батарея, а тут ещё оставалось двадцать процентов. Хёнджин вызвал такси и тихо прикрыл за собой дверь, не попрощавшись с Намджуном. Только Мони выбежал в коридор и лизнул ладонь, напрашиваясь на прогулку.
— Прости, — шепнул Хёнджин, поглаживая между ушей. — Я бы вышел с тобой, честно, но… мне пора. Пока.
В прихожей находилась упаковка медицинских масок. Хёнджин забрал одну, спрятав за ней осунувшееся лицо.
Ночь стояла прохладной. Забравшись в салон машины, Хёнджин привалился лбом к стеклу, обхватив себя руками. Все же заляпанные шорты с футболкой и резиновые шлепки не лучшая форма одежды для этого времени года, но выбирать не пришлось.
Он думал обо всем и ни о чем. Сердце то заходилось в бешеном ритме, то замирало, а обида с горечью расползались под рёбрами, сдавливая внутренние органы и мешая дышать.
С чего Хёнджин вообще взял, что нравится Намджуну? Решил, что он особенный, и между ними что-то закрутилось, а на деле он ничего не знал о Намджуне! Они были друг другу никем, несмотря на…
Нет. Ничего не было.
Во всей этой погоне за славой, желая удержаться на плаву, Хёнджин забыл самое главное. Он мечтал быть частью группы, нуждался в поддержке и опоре не только стэй, но и ребят, которых не мог подвести, и о которых не имел права забывать. Даже если руководство пожелало вычеркнуть его из истории и задвинуть в тень, у него все ещё оставалась семья.
Возможно, он ошибся, когда опустил руки и закрылся, решив плыть по течению вместо того, чтобы бороться вместе с теми, кто всегда был на его стороне.
Жизнь в общежитии кипела даже ночью, гул доносился из-за закрытых дверей. Кто-то репетировал, кто-то писал музыку, кто-то бездельничал и нарушал режим, обсуждая прошедший день.
Хёнджин направлялся к студии звукозаписи.
Чан опустил наушники на шею, отвернувшись от монитора. Он приглушил звук и поднялся, воскликнув:
— Где ты был?
Хёнджин рванул навстречу, вцепился в плечи Чана, и тот, растерявшись, обнял в ответ, похлопав по спине.
— Хёнджини, ну ты чего?
— Хён, — ресницы намокли, руки тряслись, а голос дрожал. — Это правда. То, что говорят о компании — правда.
========== Часть 7 ==========
Комментарий к Часть 7
Очень рада, что вас уже больше 80-ти. Для меня это важные цифры.
Благодарю за лайки, комментарии и ожидание сердца
Эта часть далась мне тяжелее предыдущих в эмоциональном плане.