Он резко замолчал и перевёл взгляд на Анну. Она тут же опустила глаза. Но через секунду вновь устремила на него свой решительный взгляд.
— Да, Серёжа, это корабль- камикадзе, созданный ещё при Косте Леднёве.
— Зачем же ты на нём полетела?
Он не сводил с неё своих изучающих глаз, и Анна, не выдержав его, быстро поднялась на ноги. Разминая руки, она прошлась по маленькому пространству.
— Ну, во-первых, у него отменная скорость.
— А во-вторых? — Торопил её Сергей, внимательно прослеживая каждое её движение.
Она опять отвела взгляд и даже немного отклонилась в сторону. И он всё понял. Больше он не станет задавать ей наводящих вопросов. Живя среди ТОПи и Оллис, он научился, если не слышать мысли, то, по крайней мере, понимать ситуацию с полуслова. Стало быть, если у Анны ничего не вышло с переговорами, то находящийся на "Заре", невидимый Катон — бомба уничтожил бы станцию вместе со всеми обитателями и естественно с ней самой. Таким образом, бросая концы в воду, Анна не стала выходить на связь с Яном. Всё это Сергей домыслил, но вслух сказал:
— Так, значит далеко уйти на этой посудине, мы всё же не сможем.
Он прищурился, ожидая от неё реакции, и она последовала.
— Взорвать "Зарю" я бы никогда не решилась, но вот "Арктур"?
О понятных вещах можно и не говорить, она только добавила:
— Кстати, решилась бы сразу масса проблем. Наш развод, например, — она усмехнулась, — а если серьёзно, исчезнет раковая опухоль — война в этой части Вселенной.
— Ты заговорила, как Плаза.
— Может быть. По большому счёту, вся моя жизнь построена на установлении порядка и гармонии в Мире. А ведь я обыкновенный человек, как и все! Что я могу ещё сделать? Кроме собственной жизни у меня ничего нет!
— Твоя жизнь была слишком долгой, и совсем не такой, как у обыкновенных людей.
— Что ты хочешь этим сказать? Это чистая заслуга Яна. На Ани он вёл эксперименты по продлению жизни, не только мне одной.
Сергей задумался, и неожиданно улыбнулся, вспомнив о сыне.
— Ты можешь за него порадоваться. Он теперь женится.
Анна удивлённо вскинула глаза.
— Это правда?
— А моя бывшая невеста будет его женой.
Анна тоже улыбнулась, но в душе.
— Я спокойна за него, — тихо произнесла она.
— А за меня? — Вылетело у Сергея.
Она устало посмотрела на него. Нестерпимая боль вновь подкралась к вискам. Превозмогая её, она пролепетала:
— Для тебя это не проблема. Помнится, ты с лёгкостью владел сердцами тысяч женщин.
— Люди меняются, Аннушка.
— Вот именно, — выдавила она и медленно подошла к управлению. — И вообще, разве имеют значения все эти наши личные разбирательства сейчас, когда мы должны принять решение?
— Ты уже приняла решение, зачем же ты спрашиваешь?
— Я приняла его до твоего появления здесь.
Он подошёл к ней и, ёрничая, спросил:
— Я похож на труса?
Голова Анны раскалывалась. Зачем она мучила его, сама не понимала. А может, просто злилась оттого, что чётко слышала все его мысли, о которых он почему-то умалчивал. Казалось, ей были безразличны его внутренние переживания о том, что она ему дорога, о том, что ради неё он теперь пойдёт на всё, о том, что ужасно сожалеет о потерянном прошлом, в котором они могли бы быть вместе, но тогда он был обыкновенным дураком. Её затянувшийся приступ очередного сумасшествия, позволил слышать всё это, но ей было уже глубоко по-барабану. И только жалость к нему и ещё к кому-то была в её сердце. Отчего? Ведь ещё сутки назад её сердце просто выпрыгивало из груди при мысли о нём.
— Прости, — проговорила она, — но я должна была знать и твоё решение.
Он собрался с мыслями, чтобы высказать ей всё, что наболело, но она прикрыла его рот рукой.
— Теперь я знаю, что ты не против моего решения, — устало произнесла она, — и если так, то я ставлю точку в программе нашего полёта.
Анна умиротворённо опустилась в кресло, в то время как Сергей не сводил с неё глаз.
— Может, всё же перейдём в капсулу? — Спокойно спросил он, усаживаясь в кресло, рядом с ней.
— Ты предлагаешь смерть от удушья?
— Я предлагаю, продлить жизнь.
— Если хочешь, переходи.
Анне уже казалось, будто это не она говорит, а кто-то посторонний. Все события происходили вне её тела. По крайней мере, у неё было такое ощущение. Наступало какое-то безразличие. Безусловно, она смертельно устала. Её глаза сомкнулись.
Проплывающие мимо Оллиской "невидимки" патрули, спокойно освобождали им путь к приближающейся станции "Арктур". Теперь, оставалось немного выждать, когда кто-нибудь из патрульных не вздумает вернуться на станцию. Тогда вместе с ним шлюзовые ворота впустят внутрь и адский Катон Оллис. Сергей не боялся смерти, он тоже порядком устал от этой жизни, но он так ничего и не успел ей сказать.
— Тебе плохо? — спросил он неподвижную Анну.
— Не обращай внимания, — последовал ответ.
Анна уже давно отдалась воле случая. Открыть глаза у неё больше не было сил, а язык не слушался.
— Да, что с тобой? — крикнул он, но она лишь что-то пробурчала в ответ, и её голова свалилась на бок.
Обыкновенный инстинкт самосохранения руководил действиями Сергея. Подхватив на руки её обвисшее тело, он бросился к капсуле. И в открывшееся шлюзовое пространство станции "Арктур", Катон — камикадзе вошёл уже без живой начинки на борту. Заданная капсуле начальная скорость позволила удалиться от станции на приличное расстояние. Но всё же она не могла на сто процентов увернуться от взрывной волны.
Анна очнулась от грандиозной встряски, и ослепительной вспышки. Непонимающими глазами она наблюдала, как мимо капсулы пролетали разорванные части станции. Задень, хотябы одна из них капсулу, наступила бы мгновенная смерть её пассажиров. Машинально Сергей сдавил её руку, и она с трудом повернула к нему голову.
— Зачем ты это сделал?
— А зачем ты выловила мою капсулу?
— Обыкновенный порыв любого нормального человека. На моём месте мог быть кто угодно, так же как и на твоём.
— А мне кажется, всё очень просто, Аннушка. Я видел твои глаза там, на помолвке. Ты любишь меня. Именно меня, а не Плаза.
— Ты не прав, прости.
— Ты мечешься, я вижу это в твоих глазах.
Она чуть сморщилась, отвечая:
— Нет, Серёжа.
— Я понимаю, ты не можешь забыть мои прошлые ошибки, ещё тех, первых шагов. Но ты должна меня понять. Мне просто необходимо было пережить всё человеческое, в том числе и пороки, иначе, я бы не знал, что есть хорошо, а что плохо. Согласись, сейчас я уже далеко не тот, ты же видишь сама!
— К чему сейчас всё это?
Сергей безнадёжно покачал головой и задумчиво произнёс:
— Я к тому, что, только пережив то же самое, что и я, ты смогла бы понять меня. Я обыкновенный человек, я скиталец Вселенной, я и младенец, и древний старец. Я был велик, теперь одинок, был любим, теперь забыт. Я крохотная часть времени, но вопреки ему, всё ещё жив. Кто я? Ничтожество? — Не думаю. Больно сознавать, что кто-то полновластно распоряжался всей моей жизнью. И даже смерти своей я не волен. Во мне нет ничего моего, всё его, Лея! Однако его больше нет, и то, что пришло после него, относится только ко мне, и ни к кому больше. И ты пришла ко мне на помощь совершено не случайно!
— Я люблю Лея, — беззвучно проговорила она, — и буду любить всегда, даже после его смерти.
— Но это смешно.
— Это грустно, но осознавать и чувствовать это тепло в душе радостно.
Сергей замолчал, вглядываясь в звёздную бездну космоса.
— Кажется, я тебя понимаю.
Неожиданно капсулу озарило радужным светом.
— По-моему, я уже галлюцинирую, — проговорил Сергей.
— Мы без управления, поэтому нас увлекает в гиперпоток.
— И куда мы полетим?
— К белому карлику, то есть к чёрной дыре
Сергей живо представил себе, что это такое.